на наш Телеграм
Великий Пост.
Воскрешение Лазаря и вход Господень в Иерусалим
Шестая неделя Великого поста называется седмицей Вайи, то есть веток. Она заканчивается Лазаревой субботой и Вербным воскресеньем. После этого собственно Великий пост закончится и начнется Страстная седмица.
Важный момент: воскрешение Лазаря по вполне понятным причинам сразу стало «скандалом». Именно этим объясняется торжественая встреча Христа в Иерусалиме, в котором у Него почти не было учеников.
Воскрешение было доказательством мессианского достоинтсва Иисуса, поэтому Его встречают как Царя. Казалось бы, на этом — всё. Но как мы знаем, это было только началом. А концом и целью стал Крест.
Интересно, что Господь воскресил «всего лишь» трех людей: сына вдовы, дочь Иаира и Лазаря. Двух детей и друга…
Иисус — человек
Православие по Феодору Студиту сводится к формуле: «три в Боге и два во Христе». Один из Троицы стал человеком. Но верим ли мы на самом деле, что Иисус был человеком? Иисус плачет, узнав что Его друг, Лазарь, умер. Всезнающее и Всеблаженное Божество плачет, когда умер близкий. «Смотри, как Он любил его»…
Смысл страдания
«Если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой». Это первый шаг к вопросам теодицеи: «Почему Бог допускает зло?», «в чем смысл страданий»? Ответ Христа: «это болезнь не к смерти, но к славе Божьей».
Также и со слепорожденным: Господи, какой смысл в его слепоте? У грешных людей возникает ложная идея справедливого наказания. Но Господь отвергает этот морок: не согрешил ни он (слепой), ни родители его. Зачем же? «Чтобы явились дела Божьи».
Аналогичным образом решена проблема в книге Иова. «Слава Божья» и «дела Божьи» — вот конечная цель всего.
Вера и догмат
В рассказе о воскрешении Лазаря есть интересное противопоставление факта воскрешения и догмы воскресения.
Первое. Марфа на слова Иисуса: «воскреснет брат твой», отвечает — «знаю, что воскреснет в воскресение, в последний день». Марфа исповедует догмат о воскресении мертвых в последний день вне связи с «реальной жизнью». Но Христос — это про реальную жизнь, и Лазарь воскреснет сейчас и здесь.
Второе. Фарисеи были той религиозной группой, которая верила в воскресение мертвых (в Торе в явном виде это учение не содержится, и воскресение было предметом религиозных споров). Как отреагировали фарисеи, увидев воплощение своей веры? Они решили убить Христа. В этом есть какая-то жестокая правда о религии: верящие в воскресение убили Воскресившего.
Чудо в XXI веке
Благочестие и правоверие — одно. Реальность и чудо — другое. Не обязательно как у фарисеев — может быть как у Марфы…
В XXI веке более значим другой конфликт: вера и чудо. Наша эпоха не верит в чудеса. Но даже если из Писания и Предания можно вычеркнуть отдельные сверхъестественные вещи как легендарные, с чудом как таковым так не получится. «Если не воскрес Христос, вера наша тщетна, мы самые несчастные из людей» — говорит апостол Павел. Если Бог есть, то чудо существует — не как фокус и магия, но как реальное присутствие Реального здесь. Быть христианином — значит верить, что Ииусус воскрес. На самом ли деле мы верим в это?
Победа над смертью
«Лазарем тя Христос уже разрушает, Смерте, и где твоя, аде, победа» — поет Церковь в эти дни. Лазарева суббота — это предвосхищение Пасхи, а триумф Входа Господа в Иерусалим — это предвосхищение подлинного триумфа — триумфа Креста.
Вход Господень в Иерусалим. Толпа, которая встречала Господа восторженными криками, быстро забыла Его.
Победа над смертью и адом — вот что совершил Христос. «Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века» — вот наша надежда и цель. (Совсем не «боюсь в ужасе пришествия антихриста», как это часто сейчас бывает. Тот факт, что ликование и надежда сменились страхом, сигнализирует о чем-то очень плохом в истории христианства).
Не явным образом страх антихриста коррелирует с фантазмом живых мертвецов — одним из главных символических фигур современности. Наша эпоха (если судить по медия, во всяком случае) в принципе не воспринимает христианскую надежу на воскресение мертвых. На что она способна так это на возрождение архаического страха перед мертвецами.
Победа над смертью, надежда на воскресение мертвых — вот центральное в христианстве. Посмотрим, что на этот счет писали Отцы и богословы.
Святые Отцы о воскресении мёртвых
Кажется, что вера в бессмертие души неотъемлема от христианства. Но это не так.
Бессмертие души — это платоническое (шире — античное) верование, т. е. корни у него языческие. Разница принципиальна: христиане верят в воскресение тел, а язычники (не все) — в бессмертие души.
Первое. Бессмертие — свойство Божества. Творение смертно просто в силу своей тварности: оно сотворено из ничего и возвращаемо в ничто. Люди не умирают только в силу приобщенности к Бессмертному — они становятся богами по благодати. Грех — отсоединненость от Бога, отрыв от Источника бытия. Поэтому грех ведет к смерти.
Второе. Принято считать, что язычники — веселые защитники плоти, а христиане — грустные защитники духа. Все наоборот. Высвободить бессмертную душу из плена плоти — мечта платонизма и гностицизма. Воскресить плоть — мечта христиан.
Бог воплотился, чтобы спасти человека. Человек — не чистый дух внутри грязного животного, а единство духа и тела. Смерть — рассоединение тела и души, а воскресение — их воссоединение. Христианская борьба идет не между плотью и духом, как кажется спиритуалистам всех мастей, а между Жизнью и Смертью («есть только два пути — путь жизни и путь смерти» учит Дидахе). Грешит душа, а никак не плоть, обреченная на тление из-за грехов души.
Все это ясно видно у Святых Отцов, особенно первых веков.
«Если вы встретитесь с такими людьми, которые называются христианам, а этого [воскрсение мертвых] не признают, и даже осмеливаются хулить Бога Авраамова, Бога Исаакова и Бога Иаковлева, не признают воскресения мертвых и думают, что души их тотчас по смерти берутся на небо, то не считайте их христианами» — ясно учит св. Иустин Мученик в «Диалоге». «Не следует называть ее [душу] бессмертною, ибо если она бессмертна, то и безначальная» — призывает он, ибо если душа — бессмертна, то безначальна, т. е. не сотворена, и тогда она — Бог.
«Душа сама по себе не бессмертна, эллины, но смертна. Впрочем она может и не умирать. Душа, не знающая истины умирает и разрушается вместе с телом, и получает смерть через нескончаемые наказания. Но если она просвещена познанием Бога, то не умирает, хотя и разрушается на время» — учит Татиан в «Речи против эллинов»
«Существо же, получившее ум и рассудок, есть человек, а — не душа сама по себе; следовательно, человеку должно оставаться всегда и состоять из души и тела; а таким пребывать ему невозможно, если не воскреснет. Ибо если нет воскресения, то не останется природа человеков, как человеков» — учит о телесно-душевном единстве человека Афинагор в сочинении «О Воскресении мертвых» — одном из лучших и первых текстов на эту тему.
«[Апостол Павел] наносит смертельный удар тем, которые унижают телесное естество и порицают нашу плоть. Смысл его слов следующий. Не плоть, как бы так говорит он, хотим сложить с себя, но тление; не тело, но смерть. Иное – тело и иное – смерть; иное – тело и иное – тление. Ни тело не есть тление, ни тление не есть тело. Правда, тело тленно, но не есть тление. Тело смертно, но не есть смерть. Тело было делом Божиим, а тление и смерть введены грехом. Итак, я хочу, говорит он, снять с себя чуждое, не свое. А чуждое – не тело, но приставшие к нему тление и смерть» — христиане борются со смертью за плоть учит Иоанн Златоуст в «Беседе о воскресении мертвых». Из Златоуста еще по теме — «Беседы о Лазаре».
«Преступление заповеди заставило их обратиться обратно к своей природе, и как в начале они пришли из небытия, так и теперь они на пути возвращения через тление снова к небытию. Существование и любовь Слова дали им бытие, а значит неизбежно, что когда они потеряли знание Бога, то они потеряли и жизнь с ним. Ибо только Бог один сущий, а злое не есть бытие, но отрицание и антитеза добра. По природе, конечно, человек смертен, так как он был сотворен из ничего; но он носит также подобие Того, Кто есть Сущий, и если человек сохраняет это подобие через постоянное взирание на Него, то тогда его природа освободится от власти смерти и он останется нетленным» — учит Афанасий Великий в одной из главных святоотеческих книг «О воплощении Логоса». Человек, как и всякая тварь, смертен по природе, но не умрет, если будет с Жизнью.
«О Воскресении плоти» Тертуллиана — на мой взгляд, самое полное сочинение на эту тему из святоотеческого наследия.
Современные богословы о воскресении мёртвых
«Раннее христианство и переселение душ» — одна из лучших книг Кураева*. Всесторонне расмотрена тема смерти и посмертия в разных религиях, в Библии и христианстве.
*Андрей Кураев внесен в реестр иностранных агентов.
«Таинство смерти» Василиадиса освещает главную проблему человеческой жизни — смерть. Автор показывает, что «внешняя» философия не может решить эту проблему, и представляет христианское видение смерти. В книге широко представлены мнения Святых Отцов на эту тему. Большая часть книги — попытка еще раз дать единственный для Церкви ответ на смерть — рассказ о Страстях Христовых.
«О воскресении мертвых» Флоровского, одного из крупнейших православных богословов, задает тему так: «Следует ли христианам, как христианам, непременно верить в бессмертие человеческой души? И что на самом деле означает бессмертие в пространстве христианской мысли? Подобные вопросы только кажутся риторическими».
«Литургия смерти и современная культура» Шмемана — книга невероятно ценная и актуальная. Она отвечает на два забвения: забвение смерти в современном мире и забвение победы над смертью в сознании современной Церкви. Также у Шмемана можно прочитать о шестой седмице поста в «Великом посте».
Толкование 11 и 12 членов Символа веры — «чаю воскрсения мертвых и жизни будущего века» — можно найти в «Толковании Символа веры» Владимира Лосского, выдающегося православного богослова XX века.
Философский разбор понятий «перевоплощение», «бессмертие» и «воскресение» читатайте у Вышеславцева.
Одна из самых удивительных — или бессмысленных? — идей о воскресении мертвых принадлежит Федорову. Он то ли мыслитель, то ли мифотворец, то ли безумец. Воскресение отцов силами техники — вот его мечта и его миф. Странным образом христиаснкая эсхатология переплетается у него с философией науки и фантастической утопией. Сергей Булгаков не только критиковал его учение, но и выделял те мотивы, которые могут быть полезны для христианской мысли.
Боль и чудо
Лазараева суббота объединяет в себе две сложных богословских темы: страдание и чудо. Интересно, как здесь меняются наши «претензии» к Богу. Когда мы думаем о страдании (включая атеистов-обывателей), то обвиняем Бога в жестокости, т. е. все стихийно верим в Него. Когда же мы думаем о чуде (включая и христиан-обывателей) — обвиняем Его в несуществовании, т. е. все становимся атеистами.
Недавно мы выложили две новых аудиокниги К. С. Льюиса: «Чудо» и «Боль». Они написаны с присущим Льюису талантом — рационально, здраво и «удопопонятно». Льюис не решает проблему чуда и проблему страдания (они рационально не решаемы), но дает прекрасно продуманный вариант христианского учения о страдании и чуде.
