на наш Телеграм
Почему даже в христианском браке бывает жестокость? Каким образом можно оправдать домашнее насилие? По-прежнему ли мужчина — господин, женщина — служанка? Протоиерей Евгений Горячев в беседе с Ольгой Лебединской рассказывает, как привычка «терпеть ради блага» становится ловушкой и что помогает выйти из разрушительных отношений.
Есть норма — нет травмы
Парадоксальны психологические закономерности восприятия действительности. Например, люди будут страдать гораздо меньше, если происходящее кажется им нормой. Безгласная бесправная домохозяйка может быть довольна своим положением, поскольку ее мать, бабушка и прабабушка были точно такими же: «привычка свыше нам дана: замена счастию она».
Семейные роли в патриархальном обществе унифицированы: мужчина — господин, женщина — служанка. Это одобренная социумом модель существует на протяжении тысячелетий. Менять ее без веских причин традиционное общество не стремится.
В культурах такого типа домашнее насилие чрезвычайно распространено. Жестокое обращение с членами своей семьи не только возможно, но и оправдано. Женщину бьют и запугивают, считая это добродетелью, над детьми измываются в убеждении, что подобное поведение санкционировано свыше. Увы, но Священное Писание Ветхого Завета изобилует такими сюжетами (Быт 4:23–24; 34:1–2; Числ 5:14–31; Притч 13:25; 19:18; 23:13).
«Испытывайте себя, в вере ли вы?»
Для христианина — «любовь никогда не перестает» (1 Кор 13:8). Вопрос лишь в том, совместима ли семейная любовь с тиранией, можно ли считать людей, осознанно причиняющих страдания своим родственникам, христианами?
Речь, как мы понимаем, не о тривиальных супружеских ссорах или бурных реакциях на детские глупости — без этого не обходится ни одна нормальная семья. Речь о целенаправленной расчетливой жестокости.
К сожалению, ответ на поставленный вопрос для многих наших соотечественников все еще не очевиден. В современной России есть православные христиане, включая священнослужителей, которые семейное насилие одобряют, пропагандируют и, стало быть, практикуют. Что тут сказать? Если людей не вразумляет евангельский образ Спасителя — в частности Его отношение к женщинам и детям, если для них неавторитетен апостол Павел и другие церковные учителя (Еф 5:28–29), тогда, возможно, слова Жоржа Бернаноса из романа «Под солнцем Сатаны» являются лучшим для них приговором:
Семья совершенно необходима многим тщеславным недоумкам, когда их постигает неудача, ибо там (в семье) у них всегда есть, так сказать, под рукой, несколько слабых созданий, на которых и самый отъявленный трус может нагнать страху. Ничтожество утешается в своем бессилии, причиняя страдания ближним.
От осинки не растут апельсинки
В обществе, где домашняя жестокость легализована, где неоправданное причинение боли членам своей семьи не считается зазорным — вырастает соответствующее потомство. Да, какое-то время ребенок с незаживающими синяками на теле не чувствует себя особо несчастным, поскольку на лицах и спинах друзей видит такие же «педагогические узоры». Но вот он вырастает, находит себе пару, вступает в брак, зачинает собственных детей… Как вам кажется, в момент сильного эмоционального возбуждения какой тип коммуникаций выберет некогда «битый» отец семейства? Наверняка тот, который он помнит с детства. Другого опыта у него просто нет.
Предрасположенность к домашнему насилию хорошо показана в романе Стивена Кинга «Сияние». Главный герой, Джек Торранс, искренне любит жену и сына, однако в моменты стрессовых семейных неурядиц, вначале неосознанно, а затем вполне осознанно, копирует своего отца-абьюзера. Рослый крепкий мужчина, напиваясь, постоянно избивал жену и детей. Джек особенно ненавидел отца за садизм в отношении матери. Но когда мальчик вырос — женился и родил сына — он с ужасом обнаружил, что превратился в отцовскую копию.
Тиранов делают рабы
В современном мире страдающая от супружеского садизма женщина несет за подобные отношения определенную ответственность. В древности ее сопротивление бесчеловечности мужа было бессмысленно. Борясь за свое достоинство и безопасность, она только ухудшала свое домашнее положение.
Но времена меняются, и люди неизбежно меняются вместе с ними. Сегодня ни в коем случае нельзя (в том числе следуя принципу «нерушимости христианского брака») позволять партнеру вести себя зверским образом.
После первого случая неадекватной (чрезмерной) агрессии в адрес себя или ребенка женщина обязана предупредить мужчину, что в случае повторения чего-то подобного их семья перестанет существовать. Гражданский закон в этом случае на ее стороне.
А как же наша православная вера? Как же фраза: «что Бог сочетал — того человек да не разлучает» (Мк 10:9)? Зададим встречный вопрос: Бог точно сочетал насильника с его жертвой? Он точно благословил вечным благословением нанесение физических увечий, истошные крики о помощи, невыразимый ужас в глазах детей? Брак не может сохраняться любой ценой, в том числе кровавой. Терпение в данном случае вовсе не добродетель. В семейной жизни есть определенные мистические границы, переступив которые люди делают брак призрачным.
Побои и регулярное нравственное унижение стоят, на мой взгляд, в одном ряду с супружеской неверностью. Человек, поднимающий руку на членов семьи, в каком-то смысле изменяет своей любви…
Я все равно его люблю
Тема созависимости часто обсуждается в современной литературе и кинематографе. Сюжеты могут быть разными, но суть одна — неспособность созависимого лица воспрепятствовать чужой и своей собственной деградации.
Например, отношения в семье слишком токсичны, но жена предпочитает не обращать на это внимания. Пьянство, побои, запуганные дети… Женщина ворчит, но продолжает жить с абьюзером, который не только не созидает новых опор, но разрушает те, что остались.
Бывает еще хуже: угроза жизни вполне реальна, но женщина говорит: «Я все равно люблю его. Он хороший. Не могу оставить».
Как помочь в такой ситуации?
Помощь возможна только тогда, когда человек сам признает, что ему плохо. Священник или психолог могут начать разговор, помочь осознать проблему, но без запроса со стороны пострадавшего — это бесполезно.
Проблема еще и в том, что часто церковные люди получают «плохие» профессиональные советы. Например, женщине, чья жизнь немногим лучше тюремной, священник на исповеди говорит: «Терпи, смиряйся. Брак нерасторжим». И она терпит, в том числе ради детей, чтобы у них был отец. А дети растут, наблюдая и впитывая опыт извращенной родительской любви на протяжении десятилетий, и вряд ли однажды за это поблагодарят.
Ты — потомок Исильдура, но ты не Исильдур
Выход из таких страшных сценариев возможен, но требует от созависимого человека огромного умственного напряжения. Воля к изменению ситуации тоже важна, но она должна заработать позднее, уже после осознания происходящего.
То же касается тех, кому дурные семейные «настройки» перешли по наследству. Такой человек должен не только ощущать в себе опасное присутствие предков, но и верить в то, что он не обязан обреченно подставлять спину страшной родовой ноше. Когда Арагорн увидел сломанный меч Исильдура, он тотчас же вспомнил об их родственной связи: «Та же кровь течет в моих жилах — та же слабость». Но мудрая собеседница героя справедливо ему возразила: «Ты — потомок Исильдура, но ты не Исильдур».
Помощь партнера
Роль партнера-собеседника важна не только в кино. Если два близких человека открыто говорят о своих слабостях, они могут создать нечто новое, намного лучше прежнего. Например, женщина может сказать: «Я привыкла к определенному поведению в семье, но я хочу это изменить». После этого партнер всячески помогает ей не пересекать опасную черту. Тот же метод работает в отношении мужчины.
Осознание ошибок прошлого меняет настоящее. К тому же христиане верят в сверхъестественную помощь, ибо, как сказано в Псалтири: «от Господа исправляются стопы человеческие» (ср. Пс 36:23).
Баланс оценочных суждений
Причинение физической боли делит супружеские конфликты на трагичные и обыденные. Но ведь бескровные «схватки» тоже дестабилизируют брак. Стоит ли в других, менее опасных ситуациях быть столь же принципиальным? Стоит ли настаивать на том, что считаешь правильным во всех случаях жизни? Естественно, нет.
Гармоничное нерушимое единство не дается супругам сразу и навечно. Оно достигается — медленно, с многочисленными спотыканиями.
В моменты выяснения отношений важно не завышать и не занижать собственную самооценку. Нужен баланс. Чрезмерная неуверенность в себе чревата соглашательством — принятием любых, в том числе дурных наклонностей партнера. Завышенная самооценка тоже контрпродуктивна — привычка постоянно ментально доминировать в случае неудачи может подтолкнуть человека к неадекватным поступкам.
Не стоит позволять вытирать о себя ноги, равно как и раздувать из мухи слона — например, грозиться подать на развод из-за недостаточной похвалы или обидного замечания.
Протоиерей Евгений Горячев — настоятель собора Благовещения Пресвятой Богородицы в г. Шлиссельбурге, кандидат богословия, доцент Санкт-Петербургской духовной академии.
Текст записан Ольгой Лебединской на основе видеобеседы «Традиционные ценности в эпоху свободы: что выберет поколение Z?»
