Когда на беседах с семейными прихожанами либо готовящимися к сему славному подвигу мужчина начинает заявлять о претензиях на строгий патриархат и даже (прости Господи) вспоминает Домострой, я обычно гляжу так ласково и спрашиваю:

— А у тебя слуги есть?
— Нет. Жена только. Ну, или жена и дети.
— Ну, тогда (н̶и̶щ̶е̶б̶р̶о̶д̶) это не для нас с тобой книга. Там целые разделы, посвященные управлению слугами. Заработаем на слуг, тогда и обсудим, как по Домострою жить.

Вообще, ошибок при попытке создать православную семью люди допускают массу. Одна из главных, которая повторяется часто и в иных сферах духовной жизни, это привязка понятия «христианское» к вещам, понятиям, стандартам, приоритетам, с которыми христианство худо-бедно сосуществовало во времени, но которые неразрывного отношения к Благой Вести не имеют и не имели никогда. Монархия, рабство, крепостное право, феодализм, натуральное хозяйство и многое другое давно ушли в прошлое. Некоторые отголоски этих явлений еще сохраняются у нас в Церкви. Например, молитвы перед чтением лекции или сдачей экзамена у нас в требнике нет, зато если крот в колодец упадет — пожалуйста.

В семье же, на мой взгляд, жесткая, безальтернативная патриархальность — тоже пережиток давно минувших дней. Альтернатив много. Можно субъективно их отрицать, но объективно они есть.

Патриархальная модель имеет право на существование и может благополучно просуществовать еще тысячи лет. Однако времена изменились, и с этим нельзя не считаться. И иные варианты тоже вполне могут быть христианскими.

Две тысячи лет назад апостол Павел сказал: «Жены, повинуйтесь мужьям своим, как прилично в Господе» (Кол 3:18). Он описывает порядки традиционного античного общества. Жены там были практически недолюдьми. Они не имели образования, волокли на себе детей и хозяйство, в то время как мужчина воевал, полноценно участвовал в общественной жизни, торговал или просто слонялся по площади, узнавая и обсуждая новости.

Для начала апостолу нужно было убедить своих слушателей, что женщины все таки люди, хоть и слегка пораженные в правах. И «жены ваши в церквах да молчат» (1 Кор 14:34) — тоже понятно. Что они тогда могли толкового сказать при их образе жизни и отсутствии образования? Да и кто бы их слушал? Но Павел не был бы Павлом, если бы не давал нам задание на вырост. Он же в Послании к Галатам говорит, что в идеале «нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал 3:28). И это не только там, за горизонтом вечности, а в том обществе, которое Христово на земле. Это задание на будущее от апостола, желательно для его современников, а уж для будущих поколений христиан — обязательно.

Пришло время, когда это может быть реализовано в полной мере. Те времена, когда жена должна была молчать и слушаться мужа, давно позади. Сейчас женщины умные, женщины успешные, красивые, независимые, сильные, они просто не влезают (и слава Богу) ни в античные, ни в средневековые рамки. И не должны влезать. Но их туда постоянно пытаются втиснуть всякие монашествующие и не монашествующие духовники, неофитствующие мужья с капустой в бороде и (самое ужасное) сами женщины, которые думают, что православно только так. Зарабатывать больше мужа не православно, иметь свое мнение, аргументированно спорить с ним на равных — тоже. Даже нецерковные люди в жестком плену этих стереотипов. Жены говорят: твоя работа меньше оплачивается — не мужик, у тебя мягкий характер, ты не гнешь меня о колено — не мужик. И так далее, и так далее.

В самом патриархальном устроении отношений в семье опять же нет ничего плохого. Это уже дело свободного выбора каждого. Плоха нависающая над всеми идеализация именно таких отношений и подспудное стремление к ним. Бывает, что женщина сильная, и силу эту никуда не денешь и не скроешь. Но мужчина же должен быть сильнее, шепчет стереотип. А еще сильнее мужчину не найдешь, а если и найдешь, то вечно бодаться будешь. Потому что, как шило в мешке не утаишь, так и силу характера в человеке не скроешь.

Или бывает, что сильной и успешной женщине этого мужчину рядом, мягкого и пушистого, но не очень сильного опять-таки стереотипы уважать не велят. А он видит, что его не уважают, и либо уходит, либо пить начинает, либо неуклюже и от этого еще более жестоко начинает истязать жену, пытаясь самоутвердиться, чтобы зауважала. Все это не церковные пути, как бы эти люди ни стремились к этой недостижимой для них, но освященной веками патриархальности. Это пути надрыва, разрыва и имитаций.

Христианский путь — это ежеминутное претворение Нагорной проповеди в жизнь, хотя бы в отдельно взятой квартире, хотя бы по отношению к ограниченному кругу родных.

Без страха, что сядут на голову, без страха показаться смешным. Чтобы почувствовать, каково это, когда все творится в любви к ближнему. И по возможности расширять этот круг ближних на весь мир.

Среди моих знакомых, добрых христиан, есть замечательные семьи, счастливые, успешные, которым это удалось. Есть среди них такие, в которых муж зарабатывает один. Есть такие, где жена зарабатывает больше, а муж может больше внимания уделяет детям и дому. Есть такие, где вся нагрузка делится поровну. Они вообще об этом не думают. Счастье внутри них самих, и никто его не отнимет. Им не нужны ни Домострой, ни семейные психологи. Каждый из них счастлив, делая счастливыми окружающих. Если семья к этому пришла — она стала христианской. Они сдвинули ту гору, которую даже Бог не может сдвинуть без них.

Христианская свобода — это не только свобода от личного греха, это в том числе свобода от условностей и стереотипов ради любви.