История первая. Родительское собрание по поводу пленэра было назначено на шесть часов вечера. Пленэр — выезд с классом на природу дней на десять, чтобы порисовать с натуры. Все мои дети учатся на художественном отделении общеобразовательной школы. Я люблю пленэры, сама с удовольствием участвую. В этот раз мы хотели ехать втроем — я и двое детей. Нужно было выкроить в бюджете круглую сумму и уладить отсутствие на работе.

Вбегаю в кабинет, запыхавшись. Собрание началось. Родители сидят в полной тишине вокруг Елены Борисовны, которая что-то рассказывает спокойным и уверенным голосом.

На мое появление она повернулась, недовольно сдвинув брови. Я знала, что сделала все возможное, чтобы не опоздать, но извинилась и начала искать глазами свободный стул.

— Юлия, вы едете на пленэр? — с вызовом спрашивает Елена Борисовна.

— Мы еще не решили, — честно отвечаю я и пытаюсь пройти.

— Как не решили? Если не решили, не надо было вообще приходить!

«Ну и ну», — думаю я, пытаясь держать оборону.

— Дети точно поедут, а я под вопросом: не знаю, дадут ли отпуск.

— Вы должны не подстраивать пленэр под свой отпуск, а свой отпуск подстраивать под наш пленэр! — говорит Елена Борисовна пафосно и громко.

Родители молчат, я наконец-то нахожу для себя место и усаживаюсь подальше от сверлящего взгляда. Хочется спорить, возражать, но я быстро понимаю, что это, во-первых, бессмысленно — я сорву собрание, разозлю учительницу, а во-вторых, может отразиться на моих детях. Поэтому сижу с комом в горле до конца мероприятия.

История вторая. Сын три года занимался в лыжной секции. Тренер Анна Игоревна — уважаемая, немногословная и очень подтянутая женщина. Поначалу ему нравилось. Старался участвовать во всех соревнованиях, на которые мы могли его сопроводить. С гордостью носил форму, проходил медосмотры и ездил на сборы.

Как-то отвожу сына на тренировку, подхожу к Анне Игоревне, чтобы задать вопрос, но она меня не слышит. Повторяю громче, но она даже в мою сторону не смотрит. Скомандовала детям, и они помчались в лес, а я осталась в недоумении стоять рядом с другими родителями. Спрашиваю:

— Что это с Анной Игоревной?

— Ничего особенного, просто вы не были в воскресенье на соревнованиях, вот она и обиделась.

Тренер наша — очень правильная и положительная, спокойная и уверенная. Только рядом с ней как-то холодно и неуютно из-за особого взгляда, которым она одаривает тех, кто в чем-нибудь провинился. В секции среди родителей даже нашелся термин для этого явления: «Анна Игоревна смотрит волком».

На четвертом году занятий волком она смотрела на нас частенько. Сын уже редко участвовал в соревнованиях, перестал ездить на сборы, мне с трудом удавалось убедить его ходить на тренировки… А потом мы поняли, что достаточно наелись колючих взглядов, и решили забрать документы из спортшколы. Для нас важнее оставаться свободными и не застревать в токсичных отношениях. Было обидно бросать коллектив, но до сих пор не жалеем, что хватило мужества разомкнуть этот порочный круг из кнутов и пряников.

И на пленэр, кстати, я тоже не поехала. Не из-за денег — они нашлись, и не из-за работы — мне удалось всё уладить. Просто захотелось ощутить себя свободной от чужих предписаний, и я улетела в Италию.

Я рассказала всего две истории. К сожалению, их гораздо больше и в моей жизни, и в жизни моих детей. Они иллюстрируют стиль и характер отношений в российских школах. Не во всех, но во многих.

Конечно, времена, когда учительница в сердцах могла линейкой ударить по голове, давно в темном прошлом. Холодные взгляды, игнорирование и необъективное отношение со стороны педагога выглядят намного интеллигентнее. Но это только с виду.

Последствия психологического давления будут проявляться долгое время и могут закрепиться на всю оставшуюся жизнь. Я не преувеличиваю. Такое отношение, а точнее педагогическое насилие, плохо сказывается на учебе, стимулирует агрессивное поведение, приводит к страхам и неврозам, разрушает психику, может вызвать депрессию.

Специалистами выявлены особенные виды психологического насилия в школе. Сердитое выражение лица, некорректная критика, сарказм и необъективное отношение входят в их число. К несчастью, многие учителя и тренеры, увлеченные своим предметом и ставящие благородные цели по его освоению, часто об этом не догадываются и продолжают применять такие методы в работе с детьми и с родителями. А что в этом зазорного? Ведь это «старые добрые» кнут и пряник! Но если переводить с бытового языка на психологический — это и есть педагогическое давление и манипуляция.

Я уже давно окончила школу, несколько вузов, аспирантуру, но до сих пор меня травмируют недовольные взгляды и необъективное отношение к себе со стороны педагогов. Что же говорить о детях!

Не пора ли уже отправлять педагогов в принудительном порядке на курсы повышения квалификации, где им подробно расскажут о катастрофических последствиях для ребенка использования методов психологического насилия?