Размышление о словах Патриарха Кирилла о выгорании.

«Не может быть у священника никакой усталости от службы, никакого выгорания. А если кто-то устает и выгорает, вы таких приглашайте к себе и давайте им в два раза больше обязанностей. Тогда всякое выгорание проходит, и снова появится энтузиазм, — только относитесь с любовью к духовенству, к верующим, объединяйте их вокруг себя». Эти слова — назидание епископам от Патриарха Кирилла.

Для меня это самые печальные слова из произнесенных Предстоятелем Русской Церкви, о которых я знаю. Произнесенные с такой высоты, они, несомненно, станут правилом и руководством к действию. А я боюсь, что для кого-то станут и оправданием деспотизма.

Очень и очень грустно.

Сама реплика состоит из двух взаимоисключающих установок. Отрицание усталости и выгорания НИКАК, ни при каких условиях не может быть любовью!

Усталость и выгорание — это то, что от самого человека не зависит. И значит, не может быть вменено человеку в вину. И тем более не может быть подвергнуто наказанию!

Помните, в Библии есть один страшный пример. Сын царя Соломона, взошедши на престол, собрал народ. И люди просили его уменьшить бремя данное им Соломоном. Великий царь отстроил «империю». Это да. Но себя не уберег и людей довел до истощения.

И сын Соломона призвал старейшин. И те просили его услышать народ, пожалеть его, уменьшить бремя. «Тогда, — говорили старейшины, — народ всегда будет с тобой и за тебя». Спросил молодой царь мнения и своих молодых друзей. И те сказали ему: «Закрути гайки! И выжми последние соки из народа!» Молодые «эффективные менеджеры» тех лет мыслили прагматически.

В итоге гайки царь закрутил. Своего добился. Бой выиграл. А сражение проиграл. Многие из народа восстали. Единый Израиль раскололся и в последующие века пребывал в междоусобице и несчастьях.

Вернемся к выгоранию и усталости. Весь мир давно знает, что это не выдумка и не глупость. Так же, как и депрессия. Есть известные и понятные способы профилактики и реабилитации тех людей, что истощены, опустошены, окаменели. И к аскетике это не имеет отношения. Речь о том, что доступно людям, лишь бы они захотели помочь друг другу. И главное, что помогает людям восстановиться, прийти в себя, набраться сил, – это доверие к ним, возможность быть услышанными и понятыми, право на передышку.

Отрицание выгорания и усталости приводит только к одному выводу: выгоревший и уставший сам виноват. Виноват не в чем-то конкретном, а просто, по жизни. А чувство вины, “пришитое” вообще, а не к конкретному поступку или слову, не может родить исправления, ибо исправлять нечего. И тогда оно всей своей силой обращается на выгоревшего и еще больше разрушает его изнутри.

Я не раз говорил о той разительной разнице в отношении к людям, что появилась в христианстве с появлением общежительного монашества. Человек стал не более чем солдатиком в стройных рядах «ангельского войска». Прочтите древние уставы и все поймете. Вероятно, это оправдано внутри монастырей. Пусть так. Но вся Церковь – это не единый монастырь. И не войско. Церковь — это дети Божьи и даже друзья Христовы. Христиане вне зависимости от звания и статуса – братья и сестры между собой. Помните Евангелие от Иоанна (гл. 15, стихи 14—15)? Поэтому нельзя забывать и о том, что христианство знает и другое отношение к людям. Речь об уважении к индивидуальности и доверии к братьям и сестрам.

В общежительных монастырях строго наказывались те, кто на богослужениях засыпал. Уставы предписывали даже бить палкой таких нерадивых. Но вот рядом, в «параллельном мире», у особножительных монахов, встречается такая история. Известного старца спросили: «Отец, если ты увидишь брата твоего (монаха) на богослужении спящего, как ты поступишь?» «Я положу его голову на колени мои, чтоб ему было удобнее и дам ему выспаться».

ЗЫ. Знаю, что многие не согласятся. Будут защищать слова Патриарха. Дело каждого. Но я не согласившимся со мной посоветую вспомнить об этом разговоре в ту минуту, когда вам или вашим близким будет херово, когда жизнь расплющит вас или ваших близких, как тараканов, и когда вы будете искать хоть доброго слова, хоть сочувственного взгляда, хоть жеста внимания, хоть налитой приятелем рюмки водки… Захотите ли вы тогда получить «удвоение» нагрузки?

ЗЫЫ. Мне вспомнился прекрасный и очень мудрый совет одного монаха подвижника, человека святой жизни. Может быть, даже это был Исаак Сирин. Так вот он говорил, что есть такие состояния, такие даже периоды жизни, когда все, что ты можешь — это свернуться калачиком и залезть под одеяло от бессилия и пустоты, и мглы, и даже чувства богооставленности. И замереть, будто не жить даже. И так можно переждать. Откуда бы такая напасть не пришла, она силой воли не лечится. Надо просто перетерпеть. А если есть кто рядом, то и им следует запастись доверием и терпением.

ЗЫЫЫ. И последнее. Профессиональное. Поверьте мне!
При таких установках свыше на отношения к людям, где отрицается усталость и выгорание, ни о каком волонтерстве в Церкви речи быть не может! Ни о какой социальной работе тоже. “Отряд” не может позволить себе замечать потерю бойцов и тратить силы на балласт.