на наш Телеграм
Что вы тут какого-то «живого Бога» себе придумали, как протестанты! Нередко слышим такие изречения. Слово «живой» вообще имеет множество значений. Конечно, в первую очередь — это значение, противоположное слову «мертвый». Но также живым называют что-то подвижное, резкое — «какой живой мальчик!», «течет живой ручеек». Какую же коннотацию имеет это слово в сочетании «живой Бог», откуда и почему пошло это словосочетание?
Термин из Библии
Бог — «живой», Он — это «жизнь», а Его присутствие оживляет мир. Обо всём этом сказано в Библии. Например, пророк Даниил говорит: «Я не поклоняюсь идолам, сделанным руками, но поклоняюсь живому Богу» (Дан 14:5). Неемия пишет: «Ты создал небо, небеса небес и всё воинство их, землю и всё, что на ней, моря и всё, что в них, и Ты живишь всё сие» (Неем 9:6). Когда Бог сотворил человека, Он вдохнул «дыхание жизни», чтобы тот стал «душой живой» (Быт 2:7) — как и животные, которые тоже «души живые» (Быт 1:20).
В Новом Завете связь Бога с жизнью даже подчеркивается: «жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам» (1 Ин 1:2). Усматривая во Христе сына Божьего, апостол говорит, что Он — «сын Бога живого» (Мф 16:16, ср. Ин 6:69). «Слово Божье», по выражению Послания к Евреям, «живо и действенно» (Евр 4:12, ср. 1 Пет 1:23). Человек является «храмом Бога живого» (2 Кор 6:16).
Живое = чувственное?
Но что такое «жизнь»? И в каком смысле Бог — «живой»? Согласно древнему философу Аристотелю, «у живых существ, поскольку каждое из них живое, обязательно должна быть способность чувственного восприятия. Ибо именно таким образом мы различаем одно как живое, другое как неживое».
Это определение совпадает с теми фразами из Библии, которые противопоставляют живого Бога языческим идолам. Конечно, древние евреи исходили из единобожия, поэтому они и критиковали язычников, — но не в меньшей степени их возмущало то, что поклонение приносится вещам, лишенным чувства:
«…как разбитый сосуд делается бесполезным для человека, так и боги их <…> когда выливали их, они не чувствовали. За большую цену они куплены, а духа нет в них» (ПослИер 1:15, 23–24), «они прилепились к Ваалфегору и ели жертвы бездушным» (Пс 105:28), «более жалки те, и надежды их — на бездушных, которые называют богами дела рук человеческих» (Прем 13:10).
Определение Аристотеля также очень хорошо подходит под описание Бога в Ветхом Завете. С одной стороны, Он может «раздражаться» (Втор 32:21), «огорчаться» (Ис 63:10), с другой стороны, Он способен «радоваться» (Ис 65:19) и «любить» (Ос 11:1). Да, ветхозаветный образ Бога, то есть Бог как персонаж, нарисован очень противоречивым. Но, по всей видимости, люди старины видели в этой эмоциональной противоречивости знак «живости», не в последнюю очередь потому, что так воспринимали свою жизнь. Они хотели сказать, что эмоции Бога сродственны эмоциям человека, Бог — действительно, по-настоящему живой, в самом чувственном, а не в метафорическом смысле.
Святые Отцы и эмоциональность
Святые Отцы прошлого, как и иудейские философы, старались сгладить эмоциональность Бога в Библии. На недоверие к чувственности повлияла, прежде всего, платоническая философия, которая еще до христиан все чувственное объявила низменным.
До нас дошли, к примеру, такие слова иудея Филона Александрийского:
В той душе, в которой более всего почитается внешнее чувственно воспринимаемое, не найти подобающего рассуждения. А в той, в которой повсюду ступает Бог, не считается благом внешнее чувственно воспринимаемое.
Авторы «Православной энциклопедии» справедливо замечают: «Неоплатонический элемент ощутим также в христианской аскетике, где он наиболее ярко проявляется в <…> необходимости для христианина отрешения от чувственного мира и трансцендентного устремления к уподоблению Богу».
Сегодня в христианстве набирает популярность теоэстетика. Это движение подчеркивает важность чувственного восприятия Бога, в особенности через ощущение прекрасного. То есть мало-помалу христианство заново открывает для себя библейское учение о живом Боге. Но почему оно так важно? Почему мы не можем больше следовать античному платонизму с его недоверием к чувствам?
Наша клеточная структура — это еще не жизнь
Возьмем для примера чувство цвета. Что такое цвет? Самое банальное объяснение — это электромагнитное излучение в определенном диапазоне. Оно попадает в глаз, там разделяется, затем проникает в нейроны, где обрабатывается, и на выходе получается цвет. Однако это объяснение подходит для физики, химии, биологии. Для психологии цвет — это ощущение, «каково это». Зеленый цвет тогда зеленый, когда выглядит как зеленый. Без этого «как» нет цвета.
Как объяснить слепому от рождения, что такое цвет? Даже если зачитать учебник по физиологии, он не поймет, пока не увидит. Мы можем наблюдать за нейронами, но напрямую за чувствами — нет. Это намекает на то, что в мире существует не только вещественное, доступное «от третьего лица», но и данное восприятию «от первого лица». Оказывается, наша клеточная структура — это еще не жизнь, жизнью все это становится, когда связано с чувством.
Материалисты могут по-разному объяснять, в каком смысле чувства соединяются с физикой. Но для христиан учение о живом Боге как бы приоткрывает завесу над этой тайной. Весьма вероятно, что наш чувственный опыт происходит от вечного опыта Бога. Мы ощущаем, потому что Дух, дающий всему жизнь, погружен в мир. В таком взгляде нет ереси: мы всегда об этом знали. В основном человек ощущает Бога в естественных состояниях жизни: слушая музыку, наблюдая за рассветом или с восхищением глядя на любимого или любимую. Найти Бога в простом ощущении — это найти Бога в Боге.
Живы даже мертвые
Поскольку мир создан живым Богом, ради живого восприятия, в котором каждый из нас обнаруживает себя, христиане верят в воскресение из мертвых — в то, что живой Бог оживит и все Свое творение. Ведь, если подумать, даже атеисты хотели бы жить именно в качестве опыта, и при том блаженного.
Отсюда главное событие христианства — распятие и воскресение Иисуса, то есть жизнь, побеждающая все, что умертвляет: в распятии — страдание, в воскресении — забвение. Падшее устройство физики и биологии нередко искажает наши ощущения, добавляет болезненность, омерзение и навязчивость, однако в основе всего лежит благое, неискаженное чувство Бога.
Учение о живом Боге как о чувствующем Боге — это то, что актуально сегодня как никогда раньше. Скорее всего, уже в этом веке мир познакомится с ИИ, качественно имитирующим поведение живого. Со временем дойдет и до имитации биологических свойств. Это неизбежно поставит перед Церковью новые вызовы — что значит быть живым и какая именно жизнь ценна.
