на наш Телеграм
Рассуждениями Владимира Берхина о Евангелии предваряем чтение воскресных евангельских отрывков с объяснениями преподавателей Санкт-Петербургской духовной академии.
Евангелие написано примерно две тысячи лет назад. Безотносительно точной датировки, если мы принимаем его как свидетельство о Боге, нам придется иметь дело именно с этой книгой.
Очень странной книгой.
Потому что те, кто ее писали, явно прекрасно себе представляли, что пишут нечто очень важное. И те, кто потом составляли канон, отвергали одни тексты и признавали священными другие — тоже понимали, что делают то, в чем очень опасно ошибиться.
А получилось то, что получилось: книга, которую вот уже две тысячи лет редко кто понимает одинаково.
На одном и том же Евангелии, одних и тех же Деяниях и Посланиях основываются пацифисты и те, кто призывал и призывает к священным войнам. Сторонники жестких иерархий и идейные анархисты. Вегетарианцы и мясоеды. Годами не видевшие людей отшельники и те, чья работа меняла мир навсегда. Монахи и люди семейные, принципиально нищие и искренние служители теологии процветания, люди без четких религиозных убеждений и пламенные борцы с еретиками — все они видели в Евангелии оправдание выбранного пути.
И само Евангелие странно устроено. Это четырежды рассказанная история, где при желании можно найти массу противоречий, а можно их и просто не заметить. Главный герой этой книги довольно редко говорит что-то однозначное, но именно на Его словах стоит наша цивилизация. В Евангелии много звонких афоризмов — но нет лозунгов и общеприменимых практических правил.
Ну, если не считать таковым требование раздать имение нищим — его обычно как-то считают то ли чрезмерным, то ли невыполнимым, то ли духовно опасным для выполнения вот прямо сейчас. Хотя оно тоже там есть.
Евангелие упорно чуждо всякой однозначности. Более того, если почитать отвергнутые Церковью апокрифы (а я читал их), то они куда более четки, куда более конкретны и зачастую куда более выполнимы.
Скажем, в Евангелии от Петра автором однозначно провозглашается, что Иисус есть Господь, просто по ходу дела, как принятый факт. В то время как именно на основании канонических Евангелий некоторые древние авторы заключали, что Иисус не вполне Бог в теологическом смысле этих слов. И явно имели к тем выводам основания.
Иногда складывается ощущение, что Евангелие намеренно такое — простое по сути, но сложное в понимании. Что там вроде как многое говорится о том, как жить — но в одной и той же ситуации можно найти советы поступать совершенно по-разному. Христос однозначно говорит, что надо любить Бога и любить ближнего, но когда нам встречается совершенно реальный ближний, далеко не всегда понятно, что же такое «любить его». Не говоря уже о Боге, Которого не видно.
В Евангелии нет ничего, про что можно сказать, что оно «точно работает» всегда и везде. Молитвы могут остаться не услышаны, раздавший имение может получить не утешение, а просто нищету, и никакие добродетели не гарантируют в жизни ровным счетом ничего.
Как в воспитании детей: нигде нет свода правил, который, будучи просто применен без рассуждения, гарантированно даст результат и дети обязательно вырастут именно такими, какими хочет их видеть применяющий правила родитель.
И я уверен, что это не просто так. Что Господь не случайно оставил нам не набор указаний и лозунгов, а нечто сложное. Не устав и не инструкцию, а картину, полную нюансов и намеков.
Если бы Господь проповедовал сейчас, о Нем бы, наверное, сняли фильм. И следующие поколения Его учеников гадали, почему на заднем фоне автобус, а не трамвай, что значат сочетания цветов и как понимать жесты и мимику — ибо содержания, сюжета, текста было бы недостаточно, чтобы вывести нечто общее для всех.
Это такой, если хотите, Божий намек: «Ребята, копать надо не здесь». Не надо искать однозначности, четкости и ответов на все вопросы. Он и Сам с людьми разговаривал так же: Его спрашивали нечто предельно конкретное, а Он рассказывал притчи, которые можно понять по-разному, и применить во многих ситуациях, а сам вопрос на этом фоне словно становился неважен и выдавал лукавство самих вопрошающих.
Господь любит нас настолько, что не стал кроить нам всем судьбу по одной мерке. Он ясно дал понять, что Он остался с нами, с каждым из нас, и с каждым способен работать по-своему и любить каждого именно так, как надо человеку.
А на практике это значит очень простую вещь: Бог хочет, чтобы мы задавали Ему вопросы. Чтобы мы искали то, что работает именно с каждым из нас. Не нравится, а именно работает. И что можно, конечно, ориентироваться на чужой опыт и прислушиваться к советам тех, кто проходил до нас похожий путь. Можно даже полностью отдать свою волю в руки того, чьи отношения с Богом кажутся вам правильными.
Но ответственность за свои решения мы все равно несем сами. И Господь, несомненно, однажды посмотрит каждому из нас в глаза и спросит, что же мы сделали, почему и для чего.
