Нас ужасает, когда подростки блудят, дерутся, курят, воруют. Мы сажаем их в колонии, называем резкими словами, ставим на них крест. Реакции понятные, но не христианские и не помогающие покаяться. Что же действительно можно сделать, чтобы дети стали другими, размышляет преподаватель воскресной школы.

Дети грешат. Это было первое знание, которое я усвоила, придя волонтерить в центр медико-социальной реабилитации несовершеннолетних еще студенткой филологического факультета. В семь лет, распрощавшись с мечтой о балете, я решила стать учителем. И вот передо мной мои первые дети. Я помню их лица, имена и истории. Мне до сих пор больно. Дети грешат страшно. И страшно видеть их грехи. Тогда, в 21 год, я не знала, что делать с этим, поэтому просто ушла из педагогики, тогда думала, что навсегда. Но… но если о чём-то мечтал с семи лет, то не так просто от этого отказаться. Я вернулась, уже много лет работаю с детьми. И теперь я знаю, что делать. Любить. Любить детей.

Так уж вышло, что возвращение к педагогической деятельности произошло в храме. Я начала вести воскресную школу. Казалось бы, какие тут могут быть у детей грехи и какие ужасы могут встретить меня тут? О, вы даже не представляете. Начали мы с того, что давали показания в милиции по факту воровства. Это был первый месяц моего возвращения к детям. За последующие годы я увидела столько, что теперь считаю воровство незначительным детским прегрешением. Да, я работаю в воскресной школе.

Что же это за дети у меня? Обычные. Из неблагополучных и неполных семей. Приводят их бабушки. Часто дети находятся под опекой бабушек, а родители лишены родительских прав. Есть, конечно же, и дети из полных семей, в которых оба родителя воцерковлены, много многодетных, есть дети священства. Вы думаете, проблемы бывают только с детьми из неблагополучных семей? Нет. Проблемы бывают с теми детьми, которых не любят, с детьми, которые несчастны, с детьми, у которых конфликты с родителями.

Как узнать ребенка, у которого проблемы дома? Очень просто – повышенная агрессивность, а с определенного (часто очень раннего, 12-15 лет) возраста сексуальная активность, наличие раннего сексуального опыта. Конечно, связка не сто процентов, но в моем опыте стремящаяся к ним.

Но я никогда не видела счастливого ребенка, который был бы агрессивен и лез в драки сам без серьезной причины (например, защитить младшего, слабейшего и т. д.). Я не видела счастливого ребенка, который бы страдал алкоголизмом, токсикоманией или просто рано начал пить. Я не видела счастливого ребенка, который бы начал раннюю половую жизнь.

Одиночество толкает ребенка и подростка на поиск любви, внимания, признания любым способом, хоть как-нибудь. Недостаток родительской любви, патологии родительской любви ведут к тому, что подросток будет искать её на стороне. Потому что всё, что ему нужно, – это любовь.

Мой педагогический опыт – это часто опыт бессилия, когда я понимаю, что не могу остановить ребенка и помочь ему. Часто я могу только сказать: «Что бы ты ни сделала, Господь ждёт тебя, Он тебя любит, Он за тебя умер, Он тебя не осудит, если будет совсем плохо – приходи к Нему». Иногда мне посылается утешение. На улице ко мне подходят незнакомые женщины, называют по имени, начинают обнимать и рассказывать: «А я теперь учусь и работаю уже, в храм снова ходить начала», «Замужем, уже пять лет, у нас двое – мальчики, вот их фотографии».

Грех – это болезнь, а Церковь – больница. Блуд же одна из самых тяжелых болезней, потому что это грех, направленный прежде всего против самого согрешающего. Блудник ранит самого себя снова и снова. Это похоже на то, как подростки режут себя, своё тело. Что мы говорим, когда видим, что у ребёнка изрезаны руки? Мы видим и говорим, что он болен, что ему больно и он пытается справиться с этой болью вот так. А что же сказать, когда точно так же подросток ранит себя блудом снова и снова, нанося травмы своему телу и душе? Только одно – он болен и ему больно.

Особенно ранит блуд, раннее начало половой жизни девочек, их грех разрушает сильнее. Для девочки это всегда травма, даже если сама хотела и вешалась, даже если всё по обоюдному согласию. Тут даже приведу статистику: 60% девушек начинают ненавидеть свое тело после потери девственности. Эта статистика охватывает респондентов, терявших девственность по достижении возраста согласия.

Редкий мужчина отреагирует на блуд как преп. Силуан Афонский, который ужаснулся своему греху и сбежал на Афон. Но я знаю бездну монахинь, для которых это стало причиной ухода в монастырь. А ещё больше одиноких женщин в миру, которые считают себя недостойными семейного счастья, потому что не сберегли себя.

Митрополит Антоний Сурожский говорил, что человек не может прийти ко Христу, пока не увидит отблеск Его света на лице другого человека. То, что мир таков, это наша ответственность, ответственность христиан, ведь мы соль земли, мы образ и слово Божье, мы и есть самая главная проповедь христианства. И лишь приняв на себя эту ответственность, перестаешь осуждать, в том числе и своих учеников.

Есть у этой проблемы и еще одна сторона. Грешник не раскаявшийся хочет вовлечь в грех и других людей. В детском коллективе, среди подростков это порой принимает совершенно уродливые формы. Как оградить скромного ребенка от этой агрессии? И надо ли вообще ограждать? Какие качества нужны ребенку, чтобы противостоять греху?

Единственный способ воспитания, который, мне кажется, верным, – это научить ребёнка мыслить и радоваться. Постараться сделать всё, чтобы он был счастлив. И тогда выбор жить целомудренно станет свободным выбором подростка. А переменить свободный выбор подростка практически нереально. Тут уж весь максимализм и вся горячность юности станут ему поддержкой.