на наш Телеграм
Компьютерные игры — явление неоднозначное. Кто-то скажет, что это просто развлечение, и будет прав. Но иногда среди сотен дешевых игровых вселенных попадается жемчужина — мир, который затягивает и заставляет думать. Серия The Elder Scrolls (англ. «Древние свитки») — как раз из таких. Ровно 19 лет назад, 20 марта 2006 года, вышла ее четвертая часть — Oblivion, где содержится самая, пожалуй, явная отсылка к христианству. Попробуем разобрать несколько примеров.
Драконорожденные и их завет с Акатошем
В TES IV Oblivion, согласно сюжету игры, главный герой должен остановить вторжение демонических существ в Империю, а сделать это можно, только если зажечь Драконьи огни в Храме Единого. Первая императрица Алессия некогда заключила завет с богом-драконом Акатошем: она и ее драконорожденные потомки хранят ему верность, взамен божество удерживает врата в местный ад закрытыми. Теперь, когда император умер, священные огни погасли и демоны хлынули на земли Империи. В ходе сюжета мы находим ее потомка, Мартина Септима. Тот жертвует собой, превращаясь в огненного дракона и застывая внутри Храма, — так надобность в Драконьих огнях исчезает.
Что здесь сразу бросается в глаза тому, кто знаком с библейским текстом? Во-первых, конечно же, огни в Храме Единого. Известно, что на алтаре в Храме Единого Бога в Иерусалиме горел жертвенный огонь (Исх 20:24, Лев 6:12). Во-вторых, завет между Богом и смертными: в Ветхом Завете пророк Моисей заключает завет с Яхве, в результате чего Яхве обязуется благоприятствовать иудейскому народу в обмен на его поклонение. Сама Алессия, как и Моисей, восстает против своих угнетателей, более того, в поздних играх ее статуи рисуют в «бычьей» короне, а тельцы присутствуют в искусстве ранней Империи. В Библии евреи делают золотого тельца, своего рода икону Яхве (Исх 32:4–5), да и данные науки свидетельствуют, что образ быка часто использовался семитскими народами.
В-третьих, — и это, пожалуй, самое интересное, — Мартин Септим приносит себя в жертву, когда преображается в дракона, и в этот момент по сюжету игры демонический князь (его имя, Дагон, отсылает к ханаанскому божеству) пытается его убить. Да, Мартин не Иисус Христос, его прототип умирает от рук людей, а вовсе не в процессе преображения. Но, с другой стороны, если верить Посланию к Колоссянам, подлинными врагами Иисуса были не люди, а Начала и Власти (Кол 2:15) — ангельские сущности, правящие нашим миром (ср. Гал 4:3, Еф 6:12, Ин 14:30).
Историческая мысль христианства из-за ассоциаций с радикальными дуалистическими ересями оставила неразвитой эту интуицию — что наш мир находится в буквальном владении враждебных Богу сил. Однако, например, осталось представление о мытарствах как о прохождении души через эти силы после смерти. Жертва Мартина делает невозможным для Дагона поработить души смертных — подобно тому, как жертва Иисуса освобождает души от необходимости служить Началам и Властям после смерти тела.
Примечательно, что в момент жертвы Мартина купол Храма Единого разрушается — в момент смерти Иисуса разрушается завеса Иерусалимского храма (Мк 15:38). Драконьи огни — как иудейский Закон для христиан — оказываются более не нужны, и старая традиция становится достоянием истории. Это не спасает Империю от политических бедствий, но избавляет ее, так сказать, от духовной катастрофы.
Как замантлить Бога?
В основе христианства лежит идея Воплощения Бога: как вечный Бог стал человеком, чтобы человек стал богом по благодати. Пересказывание истории о жизни, смерти и воскресении Воплощенного Бога включено в годовой цикл православного богослужения. Но если бы христиане попали в мир Elder Scrolls, их следование путем Христа, скорее всего, называлось бы «мантлинг».
Мантлинг (с англ. «облечение») — это способ обожествления в мире Древних свитков. Его суть — в уподоблении какому-либо небожителю. Тот, кто совершает мантлинг, «облекается» в божественное существо, когда старается повторять его образ жизни. Необязательно каждую деталь, хотя бы основные вехи. В одном из дополнений для TES IV Oblivion мы совершаем мантлинг безумного бога Шеогората. По итогу становимся этим божеством, получаем его силу. Некоторые предполагают, что в TES III Morrowind тоже происходит своего рода мантлинг: наш герой, не будучи святым Нереваром, воплощает легенды о нем и становится им.
Как ни странно, здесь есть параллель с христианским учением об обожении. Так, апостол Павел говорит: «все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись» (Гал 3:27). Крещение некоторым образом «вводит» человека в историю Иисуса, Который также начинает Свое служение с крещения у Иоанна (Мф 3:15). Затем человек реализует подражание своему Господу в жизни: «в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе» (Флп 2:5). В том числе это касается участия в Евхаристии, где «возвещается смерть Христа» (1 Кор 11:26). Путь Христа, начавшись с крещения, продолжается в условиях предсмертных мук, где христианин «сораспинается Христу» (Рим 6:6). Далее, как Христос восстает из мертвых, так и христианин воскресает и приобщается к вечности (Рим 6:8–11, 1 Фес 4:17). Это рассматривается как процесс усыновления: «Дух свидетельствует духу нашему, что мы — дети Божии. А если дети, то и наследники Божии, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться» (Рим 8:15–17).
Между тем мантлинг — удивительно полезная идея для современного богословия. Сегодня так называемый «исторический Иисус» уходит все дальше от Иисуса как персонажа раннехристианских преданий: наука силится препарировать Его историю, пытаясь отделить подлинное от сочиненного. Растет тенденция воспринимать «исторического Иисуса» как центр христианства, хотя мы мало что знаем о Его жизни с точки зрения науки. Что если это проигрышный ход?
Даже апостол Павел, который редко ссылается на биографию Христа, призывает к тому, чтобы присоединиться к Его Распятию и Воскресению как к тем событиям, в которых христианин призван участвовать. Кем бы ни был рафинированный «исторический Иисус», «евангельский Христос» оказывается ближе к нам — Он наш Архетип.
Мы не можем «с Ним» страдать и «с Ним» прославиться иначе, кроме как став участниками Его истории. Подражая своему Герою, пусть и по-своему, христианин «мантлит» Христа. Он «с Ним» в преданиях о жизни, смерти и воскресении. И поскольку рассказ о нашем Архетипе, Воплощенном Сыне, заканчивается не просто обретением бессмертного тела, а вознесением к Отцу и обожествлением человеческой природы, то и мы, проходя этот путь, становимся субъектами Его апофеоза.
Кстати, это же объясняет, почему Иисус Христос не присутствует сейчас с нами в Своем узнаваемом облике. Он находится в той точке мирового Повествования, где Его история не движется дальше, а дожидается нас.
Сердце мира сего
Многогранность — одна из «фишек» Древних свитков. Заядлые игроки в TES знают, что у Акатоша есть брат-трикстер, который в некоторых игровых мифах играет роль положительного персонажа. Еще он тоже отсылает к христианству.
Так, в TES III Morrowind наш протагонист знакомится с артефактом, который называется Сердце Лорхана. О Лорхане в Тамриэле ходят разные мнения. По версии эльфов, которым разработчики приписывают гностические убеждения, Лорхан обманом заставил богов, включая Акатоша, сотворить мир смертных. По версии людей, Лорхан их воодушевлял — он хотел подарить смертным возможность стать богами. Если Акатош олицетворяет собой непрерывное течение времени, темпоральную вечность, то Лорхан — изменения, которыми сопровождается время. Они дополняют друг друга.
Сердце Лорхана присутствует в мире игры, будучи неотъемлемым от него, и в легендах его прозывают «Сердцем мира». Согласно «Мономифу», мир был создан «ради ублажения этого Сердца». Трудно сказать, чем именно вдохновлялись разработчики, но в католицизме есть культ Святейшего Сердца Иисуса, а в версии кардинала Бальтазара, одного из самых известных богословов XX века, Сердце Иисуса приобретает черты трикстера, оно символизирует одновременно и Его любовь, и Его любящее безрассудство.
«Как неразумен Бог, сколь безрассуден! — пишет Бальтазар в книге “Сердце мира”. — Он Сам обнаруживает Свое слабое место: ни одна новость не распространилась бы так быстро, как та, что Он явился среди нас в виде Сердца, и каждый может теперь наточить свою стрелу и опробовать свой лук».
По мнению кардинала Бальтазара, «сердце никогда не стоит на месте, оно движется, оно бежит; и поскольку любовь всегда тянется к измене, изменит и Сердце — изменит, переметнувшись к врагу. Ведь это именно то, чего Сердце хочет — пребывать среди сынов человеческих».
В «Мономифе» эльфийская версия Акатоша, после того как в схватке побеждает Лорхана, берет лук и насаживает Сердце на стрелу. Сердце и впрямь остается беззащитным: его эксплуатируют и двемеры, и культисты Дагот Ура, и данмерские боги. Но в человеческих преданиях Лорхан и Его Сердце ассоциируется с любовью к людям. Внутриигровая книга «Песнь Шеззара» свидетельствует, что боги во главе с Акатошем, вдохновленные Лорханом, учили смертных любить друг друга.
С Лорханом при этом связан бог по имени Талос. Некоторые полагают, что Талос — его воплощение. В TES V Skyrim герой мог повстречать проповедника Хеймскра, который говорит о Талосе почти как о Христе: «Примите слово могущественного Талоса, того, кто одновременно человек и Божество!», «Мы — дети человеческие! И мы унаследуем землю и небо!» Хотя Талос разительно отличается от евангельского Иисуса, он — гениальный политик и великий воин, нетрудно уловить здесь ссылку на «кроткие наследуют землю» из Евангелия от Матфея (Мф 5:5).
Тема трикстерского начала в Боге любопытна, если посмотреть на нее с богословской точки зрения. Сторонники кенотической теологии считают, что нравственное зло не может быть устранено Богом через силовое воздействие на чужую волю. Существование творения как Другого по отношению к Богу ограничивает Его могущество возможностью сопротивляться Ему, говорить «нет».
Одной из причин такого «бессилия» Бога перед злой волей считается любовь (а Сердце — узнаваемый символ любви). По природе любящий, Бог не может захотеть уничтожить кого-либо, кого Он любит, даже если в краткосрочной перспективе это приведет к избавлению жертвы от опасности. Поэтому, хотя Творец намерен всех спасти (1 Тим 2:4), Он избирает Себе роль трикстера — и добивается Своего постепенно, с помощью хитрости и уловок. Некоторые Отцы даже говорили, что Христос обхитрил дьявола на Кресте. Лорхан в Elder Scrolls периодически являет себя в разных персонажах, меняя судьбы мира, сам же оставаясь Отсутствующим богом, который всегда только подразумевается.
Истина в символах и образах
Это не единственные отсылки к христианству. Другие примеры — культ Трибунала, напоминающий средневековую Церковь, часовни Девяти богов, апостолы Сота Сила, жития святых, упоминание Ars Magna Раймунда Луллия в одном из полуофициальных источников и др. Конечно, разработчики не стремились создать исключительно христианский сеттинг, но для теологов любое произведение искусства может служить источником вдохновения. Ведь, как говорили в древности, «истина не пришла в мир обнаженной, она явилась в символах и образах».
