Подпишитесь
на наш Телеграм

 

   ×

Обычно воцерковленные православные люди хорошо знают, что первое воскресенье Великого поста носит название Недели Торжества Православия и что в этот день вспоминается победа над ересью иконоборчества. Посмотрев в календарь с расписанием церковных чтений, можно увидеть в нем, что на Божественной литургии этого дня читаются стихи с 43-го по 51-й 1-й главы Евангелия от Иоанна. Может показаться, что данное чтение связано с восстановлением почитания икон — нередко так говорят даже священники в проповедях. Но это не так, и, как ни странно, прямого отношения к восстановлению почитания икон Евангельское и предшествующее ему апостольское чтение не имеет.

Дело в том, что по богослужебному уставу кафедрального храма Константинополя — собора Святой Софии еще задолго до победы над иконоборчеством на первое воскресенье Великого поста приходилась память ветхозаветных пророков, в связи с которой и были положены такие чтения на Литургии. Когда же была установлена память Торжества Православия, долгое время она совмещалась с памятью пророков, постепенно вытесняя ее. Впрочем, вытеснило Торжество Православия память пророков не до конца — в Постной Триоди до сих пор печатается канон святым пророкам, который положено читать в воскресенье на повечерии (когда-то он читался на утрене вместе с воскресным каноном и каноном Недели Православия). Расскажем же и о самом празднике Торжества Православия и о связанном с памятью пророков евангельском чтении.

1. Неделя Православия (Торжество Православия)

Византия страдала от ереси иконоборчества более ста лет в VIII–IX вв. В 730 году от Рождества Христова император Лев III из династии Исаврийцев издал указ, запрещающий почитание икон. Иконы начали сначала подниматься в храмах выше, чтобы к ним нельзя было приложиться, а потом и уничтожаться. Это вызвало большое сопротивление в народе и монашестве, в ответ на которое иконопочитатели были подвергнуты репрессиям со стороны государственной власти: многие из защищающих почитание святых икон были подвергнуты пыткам, сосланы, некоторые были казнены.
Большой ущерб потерпело монашество — монахи были, как правило, защитниками иконопочитания, поэтому немало монахов пострадало (в каком-то смысле иконоборчество было прежде всего монахоборчеством). В результате период иконобоческих гонений породил множество святых — мучеников и исповедников за святые иконы. По сути дела, иконопочитателям было лучше жить даже под властью мусульман, чем в христианской империи — так, прп. Иоанн Дамаскин мог позволить себе писать труды в защиту иконопочитания лишь потому, что он жил под властью халифа (сначала в Дамаске, потом в Святой земле монахом).

В период «первого иконоборчества» (а будет еще и «второе», победа над которым как раз и празднуется в Неделю Православия) на территории, подвластной Империи, варварски уничтожались иконы и настенные росписи храмов. По этой причине иконы и фрески доиконоборческой эпохи сохранились только там, куда руки императоров-иконоборцев не дотягивались: в Италии, на Синае в монастыре Святой Екатерины (например, знаменитый образ Спасителя VI века) и т. п.

Что породило ересь иконоборчества и соответствующую государственную политику? Следует сказать, что в практике почитания икон в VI–VIII веках было, так скажем, много странностей, граничивших с откровенным суеверием: например, икону могли взять восприемником в таинстве Крещения (мол, пусть сам святой будет восприемником) или могли соскребать краску с иконы в евхаристическую Чашу. Все эти злоупотребления не могли не вызвать соответствующей реакции, в т. ч. и нездоровой — в виде отказа не от этих злоупотреблений, а от самой практики почитания икон.

Иконоборцы аргументировали свою позицию ссылкой на ветхозаветную заповедь «Не сотвори себе кумира», считая, что она запрещает всякое почитание священных изображений. Более тонкий аргумент — что во Христе две природы, а божественная природа неизобразима. Следовательно, если мы изображаем Христа на иконе, мы отрицаем Его Божество, что является ересью. Этот аргумент стал использоваться после того, как защитники иконопочитания возразили, что на иконе изображается Христос, Который по Своему человечеству видим и изобразим. Кроме того, даже в Ветхом Завете были примеры священных изображений — херувимы, которые осеняли Ковчег Завета.

Но, разумеется, не только в богословии было дело — как это часто бывает, под религиозным флагом творилась большая политика: к VIII веку политическая роль церкви в империи значительно усилилась, наблюдался значительный рост церковной собственности и монастырей, поэтому императоры-иконоборцы считали необходимым отвлечь людские силы и денежные средства от церкви и направить их в государственную казну. Параллельно с религиозной реформой, осуждавшей иконы, запрещавшей мощи, уменьшившей число монастырей и вместе с тем не коснувшейся основных догматов христианской веры, производилась реформа социальная и политическая — это была своего рода «византийская Реформация», проводимая императорами-иконоборцами.

В 787 году состоялся VII Вселенский Собор, восстановивший почитание святых икон. Предыстория его такова: после смерти императора-иконоборца Льва IV регентом при его малолетнем сыне Константине VI стала вдова Льва императрица Ирина, сторонница иконопочитания. Укрепившись у власти, она начала подготовку к проведению Вселенского Собора для решения вопроса о почитании икон. На Соборе был принят догмат об иконопочитании и преданы анафеме иконоборцы.

Но в день Торжества Православия мы празднуем отнюдь не победу иконопочитания на VII Вселенском Соборе. Почему? Дело в том, что несмотря на принятые этим собором решения, у иконоборчества было много сторонников, прежде всего в армии и в аристократических кругах. В начале IX века, а именно после прихода к власти сторонника иконоборчества Льва V, иконоборчество снова становится государственной политикой, в связи с чем возобновляются и гонения на иконопочитателей, хотя и не такие жестокие, как в «первое иконоборчество». Иконы, как правило, уже не уничтожали — их разрешали помещать в храмах «в качестве назидания для безграмотных», но без возможности возжигания перед ними свечей и лампад.

В конечном итоге при вдове императора-иконоборца Феофила Феодоре, воспитанной в традициях иконопочитания, оно было окончательно восстановлено: в 842 году был созван собор, подтвердивший решения VII Вселенского Собора и осудивший иконоборчество. После собора, осудившего иконоборцев и восстановившего иконопочитание в империи, Феодора устроила церковное торжество, которое пришлось на первое воскресенье Великого поста. Это событие мы и празднуем в Неделю Православия.

2. Евангельское чтение 1-й недели

Евангельское чтение 1-й недели выбивается из ряда чтений прочих великопостных суббот и воскресений: все остальные чтения выбраны из Евангелия от Марка, в то время как чтение 1-й недели — из Евангелия от Иоанна. Как уже было сказано, оно связано с памятью пророков.

43 На другой день Иисус восхотел идти в Галилею, и находит Филиппа и говорит ему: иди за Мною. 44 Филипп же был из Вифсаиды, из одного города с Андреем и Петром. 45 Филипп находит Нафанаила и говорит ему: мы нашли Того, о Котором писали Моисей в законе и пророки, Иисуса, сына Иосифова, из Назарета.
46 Но Нафанаил сказал ему: из Назарета может ли быть что доброе? Филипп говорит ему: пойди и посмотри.
47 Иисус, увидев идущего к Нему Нафанаила, говорит о нем: вот подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства. 48 Нафанаил говорит Ему: почему Ты знаешь меня? Иисус сказал ему в ответ: прежде нежели позвал тебя Филипп, когда ты был под смоковницею, Я видел тебя. 49 Нафанаил отвечал Ему: Равви! Ты Сын Божий, Ты Царь Израилев.
50 Иисус сказал ему в ответ: ты веришь, потому что Я тебе сказал: Я видел тебя под смоковницею; увидишь больше сего. 51 И говорит ему: истинно, истинно говорю вам: отныне будете видеть небо отверстым и Ангелов Божиих восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому.

Нафанаил — имя означает «дар Божий». Сличение со списком апостолов у евангелистов-синоптиков (Матфея, Марка и Луки) показывает, что, по всей видимости, это Варфоломей (нередко евреи той поры носили двойное имя: Петр-Симон, Павел-Савл и т. д.). Основанием этому служит то, что у синоптиков Варфоломей стоит в списках рядом с Филиппом, а у Иоанна именно Филипп приводит Варфоломея к Иисусу.

Мы нашли Того, о Котором писали Моисей в законе и пророки — данное зачало выбрано для чтения в день памяти ветхозаветных пророков потому, что в нем говорится об Иисусе как о Том, в Ком исполнятся то, о чем говорили пророки.

Вот подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства — место, непростое для толкования. Возможные объяснения:

• Подлинно в том смысле, что собирался встречать Того, Кого ожидал Израиль.
• Параллель с тем, о чем будет говориться ниже в стихах 50 и 51, т. е. с видением Иакова-Израиля: «подлинно израильтянину» обещается, что он увидит больше, чем некогда было дано увидеть его далекому предку (Израиль — второе имя Иакова, данное ему Богом после единоборства с ангелом).
• Нафанаил поначалу не склонен был соглашаться с Филиппом, но не осуждается за это Иисусом, а наоборот, прямой и искренний Нафанаил противопоставляется своему предку Иакову, который был известен своей хитростью: с одной стороны — «израильтянин», т. е. потомок Иакова, но с другой — «нет лукавства».

Когда ты был под смоковницею, Я видел тебя — еще более трудное и загадочное место. Иисус намекает Нафанаилу на нечто такое, о чем не мог знать никто кроме Нафанаила, показывая тем самым Свое сверхъестественное ведение. Возможно также, что здесь имеется более глубокий смысл, связанный с аллюзиями на пророков:

«И жили Иуда и Израиль спокойно, каждый под виноградником своим и под смоковницею своею, от Дана до Вирсавии, во все дни Соломона» (3 Цар 4:25).

«И будет Он судить многие народы, и обличит многие племена в отдаленных странах; и перекуют они мечи свои на орала и копья свои — на серпы; не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать. Но каждый будет сидеть под своею виноградною лозою и под своею смоковницею, и никто не будет устрашать их, ибо уста Господа Саваофа изрекли это» (Мих 4:3).

«В тот день, говорит Господь Саваоф, будете друг друга приглашать под виноград и под смоковницу» (Зах 3:10).

«Сидеть под своей смоковницей» было идиомой, означавший мир и спокойствие. Но подлинные мир и спокойствие способен принести в мир только Мессия (см. Мих 4:3). Может быть, под смоковницей Нафанаил размышлял о пришествии Мессии или молился о нем, и когда перед ним оказался Тот, Кто намекнул ему на это, Нафанаил понял, что это не просто пророк, которому Бог может открыть человеческие мысли, а больше пророка — «Сын Божий, Царь Израилев», т. е. Мессия, Спаситель.

Будете видеть небо отверстым — эти слова означают богоявление:
«И было в тридцатый год, в четвертый месяц, в пятый день месяца, когда я находился среди переселенцев при реке Ховаре, отверзлись небеса, и я видел видения Божии» (Иез 1:1)

И Ангелов Божиих восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому — Иисус подтверждает правоту Филиппа: эти слова являются отсылкой к пророчеству Даниила и видению ангельской лествицы Иаковом.

«Иаков же вышел из Вирсавии и пошел в Харран, и пришел на одно место, и остался там ночевать, потому что зашло солнце. И взял один из камней того места, и положил себе изголовьем, и лег на том месте. И увидел во сне: вот, лестница стоит на земле, а верх ее касается неба; и вот, Ангелы Божии восходят и нисходят по ней. И вот, Господь стоит на ней… Иаков пробудился от сна своего и сказал: истинно Господь присутствует на месте сем; а я не знал! И убоялся и сказал: как страшно сие место! это не иное что, как дом Божий, это врата небесные» (Быт 28:10–17).

«Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шел как бы Сын человеческий, дошел до Ветхого днями и подведен был к Нему» (Дан 7:13).

Слова Христа об отверстом небе и ангелах, восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому, означают, что когда присутствует Христос, с Ним всегда невидимо пребывают служащие Ему ангельские силы. Они имеют тот же смысл, что и слова, которые мы читаем у евангелиста Матфея: «Но говорю вам, что здесь Тот, Кто больше храма» (Мф 12:6). Ветхозаветный патриарх назвал «Домом Божиим, вратами небесными» место, где ему было всего лишь видение во сне. Другие пророки были свидетелями Богоявления, происходившего наяву. Но во Христе, как сказано в Послании к Колоссянам (2:9), «обитает вся полнота Божества телесно», и потому встреча с Ним — больше всех ветхозаветных богоявлений, несмотря на всю грандиозность явлений, сопровождающих последние.

Все это означает, что Иисус заявляет от Себе: Он Тот, Кто отверзает небо, а еще точнее — Тот, кто Сам есть это отверстое небо («видевший Меня видел Отца»). Он — Тот, Кому служат легионы ангелов, хотя это и не явлено («или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов?»). Он — Тот Самый Сын Человеческий, Который восходит к Отцу и тем самым возводит к Нему весь Свой народ. Сказанное многими пророками сходится в личности Иисуса Христа подобно тому, как в фокусе линзы сходятся лучи света.