Вчера был День Святой Троицы, а сегодня – день Святого Духа.

И вместе они считаются днём рождения Церкви. И об этом я хотел бы сказать несколько слов.

Пожалуй, главная, самая заветная, самая волнующая мечта человечества и всякого конкретного человека – это мечта о братстве. О единстве с людьми, о понимании, о том, чтобы человек больше не был одинок.

Чтобы ни в ком и никогда не подозревать камня за пазухой, чтобы можно было быть самим собой, чтобы в отношениях не была стыда и обид. Чтобы плечо друга находилось всегда там, где ты его ждёшь, а в трудные времена кто-то говорил тебе «я потерплю», и ты знал, что за этим не стоит ни затаённой обиды, ни счёта, который будет однажды предъявлен.

И чтобы я сам, грешный, слабый человек, был на своём месте, был нужен и даже необходим, но сохранял право оставаться несовершенным и неидеальным, сказать «я не смогу» и не получить в ответ ни презрения, ни гнева. Чтобы я всегда мог простить каждого, и каждый прощал меня.

Чтобы в огне настоящих отношений сгорало сиюминутное непонимание, чтобы моя радость становилась общей, и чтобы я мог разделять чужую боль и не бояться, что она убьёт меня. Чтобы мы плакали вместе и вместе смеялись.

Чтобы были все едино, как Едины лица Святой Троицы, между которыми нет границ, хотя и есть какая-то непостижимая разница. У них есть какие-то неведомые нам «отношения» между собой, которые описываются разными словами – не для того, чтобы мы их поняли, а просто чтобы знали, что Там нет одиночества.

Братство. Любовь друг к другу – искренняя и непритворная, которая не даётся усилием воли, не обосновывается логикой и не достигается тренировкой.

То, какой должна быть Церковь.

Я читал много трудов о Церкви, потратил много времени на споры о ней. И, наверное, разумно осмыслять эти вопросы разумом. Но разума – мало, никакие богословские формулы не смогут заменить Дух Святой – то единство, которое не могут создать ни общие идеалы, ни общие дела, ни даже общий быт и общее имущество. Как не может создать подлинной близости простое следование общим правилам, как бы ни были они точны и подробны.

А кто не верит – путь перечитает послание к Римлянам, там много о Законе и Любви говорится.

Понимаете, апостолы не решали «а теперь у нас будет всё общее» – наоборот, просто в свете того, как они относились друг ко другу, глупым казался сам вопрос «а это твоё или моё».

Я видел что-то подобное у некоторых людей, искренне совместно чем-то увлечённых или поставленных в общие трудные обстоятельства. У волонтёров, служащих ближнему, у артистов, искренне творящих красоту, у учёных, постигающих устройство мира, у альпинистов на пути к вершине.

Временно и порою с плохим финалом – но, думаю, это в той или иной степени переживали все.

Братство.

Давно все мы уже поняли, что для братства, чтобы люди подлинно были вместе, мало людей самих по себе. И язык намекает о том же – «вместе», «в месте», где-то, в каком-то пространстве, в каком-то деле. И поэтому после дня Троицы следует день Святого Духа. Потому что именно через Него, невидимого, непредставимого, неосязаемого, недоступного анализу разума и показаниям точнейших приборов и может возникнуть то единственное, что выводит из одиночества.

Мы не справимся сами. Нам нужен Он, точнее, нам нужны все Они в их сложности.

Я прекрасно знаю, насколько глупо, близоруко, нереалистично звучит всё, что я сейчас написал. Что мы живём во времена максимально далёкие от братства, когда даже близкие люди ненавидят друг друга, убивают друг друга и радуются, когда другому плохо.

Простите, что я говорю об этом, когда вам кажется, что надо говорить о другом.

Я знаю, что братства в этой жизни наверняка не будет.

Я знаю, что мы не справимся со злом – ни в мире, ни в самих себе.

Я совершил много очень плохих поступков по столь мелким причинам, что они казались совершенно безумными ровно через минуту после того, как были совершены.

Но мне надо за что-то держаться в темные времена. И я держусь за это обетование, за безумную весть, что братство возможно. Что настанут времена, пусть уже не здесь, и может даже не с нами, когда, как предвидел пьяный герой Достоевского – «Мы всё поймем! И все поймут!»