Признаемся честно: с коронавирусом толком ничего не понятно.

Ношение маски то ли помогает сохранить здоровье, то ли не очень. Прививка вроде бы снижает риски — но не настолько, чтобы чувствовать себя полностью в безопасности. Новые штаммы то ли более заразные, то ли менее смертельные, то ли и то и другое сразу, то ли совсем наоборот. Локдауны, как пишут, снижают количество заражений, но, как пишут в других местах, снижают коллективный естественный иммунитет.

И так во всем. Непонятно, как защититься и что делать.

Никакое действие не может быть достаточным, никакой выход не надежен. И это не только повод задуматься о том, что же делать. Это еще способ понять, что для нас действительно ценно.

Разум всегда придет туда, где сердце назначит ему встречу.

Тот, кому важна безопасность себя и близких, будет заботиться о том, чтобы вирус не распространялся. А кому-то свобода важнее безопасности, и он найдет для себя аргументы, почему не надо делать прививку, носить маску или почему необходимо пойти на многолюдную службу в тесный храм. Чье-то сердце по природе беспечно, чье-то недоверчиво, а чье-то полно сострадания, и оттого человек испуган, а испуганные часто агрессивны.

Но ведь жизнь устроена точно так же. Мы всегда, и до пандемии, жили в горящем доме.

И пусть мы не помнили этого ежеминутно — наш дом, нашу жизнь, наши отношения постоянно уничтожает неумолимое время, и мы ничего не можем с этим поделать.

Мы отвлекались на дела и развлечения в поисках забвения, набивали закрома и строили планы в поисках безопасности, но мы живем в горящем доме.

Потому что наш дом — тело, а оно смертно.

Пандемия просто сделала этот факт яснее. И мы можем лучше узнать, кто мы.

Кому мы верим и почему именно ему? Точнее, почему нам хочется верить одному источнику и не хочется другому? Почему мы чего-то боимся и на что-то гневаемся, а другое нас совершенно не трогает?

Кроме того, во что мы действительно верим, опереться по большому счету не на что. Но если мы на что-то опираемся, то почему именно это оказывается нашей опорой и совершенно не подходит другим?

И пока мы не найдем ответов, ту точку внутри себя, в которой не можем сомневаться, ту убежденность, что не можем игнорировать, и глубину, из которой нам говорит Господь, — нам не проложить себе уверенную дорогу через хаос мироздания, с пандемией или без нее.

Вот они мы, вот он — опасный мир, в котором так трудно разобраться. И пусть Господь, обещавший быть всегда с нами, не оставит нас.