на наш Телеграм
«Единственное место, где народ и по сие время еще имеет общение с настоящим искусством, — это церковь… Но развитие народного вкуса произойдет только тогда, когда изгнана будет из нашей церкви всякая ремесленность, а вместо нее водворится искусная работа тонких мастеров во всех отношениях», — писал композитор Александр Тихонович Гречанинов в 1909 году в первом номере журнала «Хоровое и регентское дело». Тем самым задав тон дискуссии, как найти баланс между богослужебным уставом и художественным искусством. Поговорим о личности этого незаурядного автора, 160 лет со дня рождения которого отмечается 25 октября.
Романсы детства
В отличие от своих известных собратьев по ремеслу, дворян, Александр Гречанинов (1964–1956) был выходцем из небогатой многодетной купеческой семьи. Его отец был мелким лавочником, мать занималась домашним хозяйством. Семья была верующей, ездила на богомолье в монастыри, исправно посещала службы.
«Мать за работой, если не было чтения, тихим голосом всегда что-нибудь напевала. К сожалению, это были не народные старинные песни, а мещанские сентиментальные романсы, вроде “Над серебряной рекой, на златом песочке…” <…> У отца репертуар был лучше. Он, когда бывал дома, любил петь церковные песни, — “дьячил”, как выражалась мать <…> Я пел в гимназическом церковном хоре и даже был в церкви на клиросе в любительском хоре <…> и мы с отцом дома распевали церковные песни уже на два голоса», — пишет композитор в своей автобиографии «Моя жизнь».
Учиться музыке Александр Гречанинов стал поздно: в 12 лет начал подбирать на гитаре, а к клавишам фортепиано прикоснулся лишь в 14. Несмотря на поздний старт, в 17 лет Гречанинов поступил в Московскую консерваторию в класс Николая Кашкина, друга Петра Ильича Чайковского. Однако подлинным его наставником стал Сергей Иванович Танеев, под руководством которого Гречанинов создавал свои первые произведения. Диплом по классу композиции молодой музыкант получил уже в Петербурге в 1893 году, пройдя курс обучения у Николая Андреевича Римского-Корсакова.
«Пора вернуться к древнеславянскому пению»
Всю свою долгую и насыщенную жизнь (композитор скончался в Нью-Йорке на 92-м году жизни) Гречанинов оставался верен идеалам и принципам русского романтизма второй половины XIX века. Список его сочинений насчитывает более 1000 произведений самых разных жанров, сгруппированных в 200 опусов. Последний, 201-й опус — духовный хор a cappella «О, Боже, будь милосерден» — был завершен незадолго до кончины.
Гречанинов, удерживая высочайшую планку мастерства, не занимается поиском «новых путей» в музыке. Его эксперименты проявляются в иной сфере, и прежде всего в области церковной музыки. В духовных сочинениях Гречанинов ищет синтез строгости и выражения чувств. В его богослужебных хорах звучат и древние церковные напевы, и близкие к русским народным песням и романсам мелодии. Свой стиль Гречанинов противопоставляет итальянскому и немецкому влиянию, которое испытала церковная музыка в XVIII — XIX веках.
«Пора вернуться к древнеславянскому песнопению, понять, полюбить и радоваться ему, как своему близкому, родному <…> Не порицать, а напротив, быть благодарными должны ревнители Православия новым слагателям церковных песнопений, которые свои взоры обратили на старину и творчество которых … внесло свежую струю в довольно-таки затхлую атмосферу нашего церковно-религиозного искусства», — писал он в своей автобиографии.
Успехи и неудачи церковной музыки
Во время концертного исполнения второй Литургии Гречанинова в зале московского Дворянского собрания (ныне Колонный зал Дома Союзов) «Символ веры» (№ 8) так понравился публике, что его пришлось исполнить на бис. Исповедание догматов христианской веры в этом гимне решено почти как театральная сцена. Композитор писал:
Вдруг мне пришла оригинальная и вместе с тем очень простая мысль: поручить весь текст «Символа веры» альту, который не поет, а читает текст, вроде как монастырские канонархи, а хор благоговейным шепотом оттеняет в простых красках гармонии содержание данного места, все время с одним словом «верую», а в конце «исповедую» и «чаю». Работа меня увлекала, и я с жаром писал это «Верую», которое завоевало потом такую широкую известность и любовь.
Любовь эта была не только со стороны простых слушателей, но и царской семьи, пожелавшей слышать гречаниновский «Символ веры» каждое воскресенье. Николай II лично назначил Александру Гречанинову именную стипендию, исправно выплачиваемую вплоть до революции.
К вершинам православной духовной музыки можно отнести «Страстную седмицу» op. 58 и «Всенощное бдение» op. 59 Гречанинова, написанные, соответственно, в 1911 и 1912 годах. Исследователь творчества Гречанинова Марина Рахманова писала:
Жанр «Страстной седмицы» своеобразен: это едва ли не уникальное в русской музыке той эпохи литургическое a cappell’ное хоровое действо на канонические православные тексты, причем <…> исполнение сочинения как цикла в храме невозможно: его части представляют собой песнопения разных дней, от понедельника до субботы <… > (хотя авторские указания, например, в песнопении «Воскресни, Боже» свидетельствуют о том, что Гречанинов, по-видимому, предполагал исполнение некоторых частей в храме) <…> Задачей композитора было выразить художественное содержание самой напряженной недели церковного года, предшествующей празднику праздников — Пасхе.
Кроме хоровой музыки Гречанинов сочиняет также симфонии, инструментальные концерты и оперы. Его опера «Добрыня Никитич» на сюжет из русских былин была поставлена в Большом театре 14 октября 1903 года, заглавную партию русского богатыря исполнял Федор Иванович Шаляпин.
А вот на постановку на Императорской сцене второй оперы «Сестра Беатриса» по драме Мориса Метерлинка, завершенной в 1910 году, цензура наложила запрет. Более того, представленное в 1912 году на сцене частной оперы Зимина сочинение было снято после трех исполнений по требованию Синода. Причиной стала массовая сцена во второй картине, в которой монахи, нищие и ангелы прославляют Деву Марию, принявшую облик главной героини, Беатрисы, сбежавшей из монастыря вместе с влюбленным в нее принцем Беллидором. Появление на сцене Богородицы в виде одушевленной статуи и в последующем образе монахини церковное руководство сочло недопустимым.
Первый православный среди католиков
Февральскую революцию 1917 года Гречанинов, как и многие его собратья по искусству, принял с восторгом и даже написал музыку к «Гимну свободной России». Эйфория была недолгой, уже через несколько лет композитор начинает осознавать масштаб катастрофы. В Советской России Гречанинов оставался до 1925 года, став свидетелем Гражданской войны, голода и разрухи. Он продолжал сочинять, занимаясь в том числе созданием детских хоров и пьес для музыкальной школы сестер Гнесиных.
В 1922 году Гречанинов поехал на гастроли в Европу, где его ждал успех. В России музыка Гречанинова с ее образами старого мира была куда в меньшей чести. В 1925 году Гречанинов выступает в Париже, откуда в Советский Союз больше не вернется:
…Меня соблазняют вернуться в Россию. Но меня ведь сейчас же поставят к позорному столбу как духовного композитора, а я так дорожу этим званием…
Во Франции сочинения Гречанинова входят в репертуар лучших исполнителей. В 1937 году в конкурсе на создание музыки для Католической церкви Гречанинов получает первую премию за написание латинских гимнов. В автобиографии композитор так рассказывает об этом случае:
У меня было мало уверенности в том, что, будучи православным, я смогу конкурировать в этой области с католическими композиторами, а потому, написав один мотет, я послал его аббату Henri Delepin’у, директору издательства, объявившему конкурс, чтобы узнать, стоит ли мне участвовать в конкурсе… В ответ на мое письмо ко мне приезжает сам аббат и выражает восторженные похвалы этому мотету и советует писать дальше <…>
Написана и месса. Опять приезжает ко мне аббат, новый мой поклонник, и уверяет, что все написанное мною так хорошо, что я получу все десять премий — и за мессу, и за мотеты.
— Вы в этом уверены? — спрашиваю я.
— Настолько, — отвечает он, — что могу дать Вам аванс, если желаете.
Это было как раз кстати, так как я собирался в турне в прибалтийские страны.
Все мотеты и месса Гречанинова действительно получили премии, хотя он состязался с 38 конкурентами из католиков: французов и бельгийцев. Весной того же года Александр Тихонович дирижировал в Париже своей мессой Missa Festiva в католической церкви, в следующем сезоне месса была торжественно исполнена в соборе Notre Dame de Paris хором в 200 человек также под его управлением.
В Европе Гречанинов осуществил и давнюю мечту услышать свои православные песнопения в инструментальном сопровождении. Так, в 1926 году в Париже была исполнена Демественная литургия Гречанинова, написанная в 1917 году в России. В самом названии «Демественная», которое можно трактовать как «домашняя», указание на то, что сочинение не было предназначено для канонических церковных служб. Пение хором гимнов на церковнославянском языке сопровождается игрой небольшого оркестра, состоящего из струнных, органа, арфы и челесты. Пожалуй, это единственный пример Литургии с инструментальным сопровождением.
Сам композитор описал парижскую премьеру в одном из своих писем:
Вчера наконец исполнилась моя давнишняя мечта — услыхать свою Демественную литургию в новом виде для хора, солистов и пр. Поставлена она была в католической церкви Notre-Dame des Blomes-Monten. Великолепный орган сопровождал пение и прекрасный, лучший здесь оркестр Lamoureux. К сожалению, слабоват был тенор-солист. Зато превосходный бас Мозжухин произвел громадное впечатление чтением Сугубой ектении. Церковь была переполнена, и успех превзошел мои ожидания.
Сугубая ектения, о которой упоминается в этих строчках, была позже записана с участием Федора Шаляпина, пользовалась огромной популярностью и была отмечена специальной наградой.
Сохраняя советский паспорт…
В 1939 году Александр Тихонович переезжает в США, где проживет до конца жизни. В эмиграции Гречанинов продолжает следить за творчеством российских музыкантов, остается лоялен к СССР и сохраняет советский паспорт.
В 1943 году композитор написал вокально-симфоническую поэму «К победе», партитура которой была послана в Москву:
Хочется мне также, чтобы и на родине моей знали, что я остаюсь ее верным сыном и готов служить тем оружием, которое мне (особенно в мои годы) по руке. <…> Буду бесконечно счастлив, если мой восторг перед героизмом русских воинов будет услышан на родине.
25 октября 1944 года в Москве был организован концерт в честь 80-летия Гречанинова, на котором под управлением Александра Орлова были исполнены Четвертая симфония и фрагменты из оперы «Добрыня Никитич». Концерт получил хорошие отзывы в советской прессе, что принесло композитору большую радость.
Последним крупным сочинением Гречанинова стала его опера «Женитьба» по Гоголю, фрагменты из которой под управлением Сергея Кусевицкого прозвучали в американском Танглвуде в августе 1948 года. Премьера на русском языке состоялась в Париже в 1950 году, а в России этот поздний опус был показан только в 2009 году в Детском музыкальном театре им. Н. Сац.
В 1954 году композитор отпраздновал свой 90-летний юбилей, к которому известный критик и писатель Леонид Сабанеев написал большую статью, строки из которой как нельзя лучше характеризуют этого необычного автора, интерес к которому сохраняется и в наше время:
Имя Гречанинова теперь уже не вычеркнешь из истории русской музыки, хотя он и не желал блистать новизной технических приемов. В том нет ничего нового. Это старая истина, что музыка вовсе не делится на устарелую и «современную», а всего только на хорошую и плохую — ту, которая «протекает» и ту, которая «остается». <…> А. Т. Гречанинов писал всегда искренне, так как чувствовал. Музыка была для него языком души, а не умственной конструкцией…
Песнопения Гречанинова для хора а капелла и в наше время можно услышать в православных храмах наряду с обработками его современников, Кастальского, Архангельского и Чеснокова. «Страстная седмица» по причине своей сложности периодически исполняется профессиональными коллективами и в соборах, и на концертных площадках. А вот православную музыку композитора с сопровождением инструментов и тем более его латинские гимны в России, увы, почти не играют. Уж слишком смелым оказался Гречанинов в своих устремлениях. Но есть надежда, что его богатое композиторское наследие еще найдет своего благодарного слушателя и почитателя, ведь та искренность, с которой автор работал над своими сочинениями, не может не трогать сердца.
