на наш Телеграм
День за днем проживаем Страстную седмицу вместе с библеистом Владимиром Сорокиным.
Празднование Пасхи у евреев в евангельские времена состояло из двух частей: храмовой и домашней. В Храме совершалось пасхальное жертвоприношение, там же (для избранных) совершалась и жертвенная трапеза.
Для избранных потому, что народу в Храме на Пасху было великое множество, приходили не только местные — в Иерусалим приезжало по большим праздникам множество паломников из диаспоры, которая к этому времени распространилась уже от Италии на западе до Индии на востоке; неудивительно, что большинство уносило жертвенное мясо с собой (Тора это разрешает) и трапезу организовывало дома, в кругу родных и друзей.
Такие домашние трапезы (по-еврейски они называются седер) были, по сути, ритуальными: их порядок был не слишком жестко, но все же регламентирован, а центром их было хлебопреломление, которое вообще было у евреев центром всякой домашней ритуальной трапезы.
Во время хлебопреломления хозяин дома (или кто-то, кто его заменял) читал особую молитву благословения, точнее две молитвы: одну на благословение чаши с вином (она читалась первой), вторую — на благословение хлеба. После этого чашу пускали по кругу, а хлеб разламывали (преломляли) и так же по кругу раздавали всем сотрапезникам. При этом, конечно, трапеза не сводилась только к хлебопреломлению, она продолжалась обычно несколько часов, и традиционные вопросы с традиционными же ответами чередовались тут со свободными беседами на темы, близкие празднику.
Такой седер устраивает и Спаситель со Своими учениками.
Он хотел отпраздновать Пасху с ними в преддверии того, что Ему предстояло вскоре, с тем, чтобы не только провести вместе с ними Свои последние дни в этом мире, но и сказать им нечто важное, основополагающее, то, что сделает их Его учениками в полноте. Конечно, в центре, как и всегда, было хлебопреломление, но теперь Иисус наполняет его новым смыслом, связывая с Собой, Своей личностью и Своей жизнью.
Он говорит о вине как о Своей крови и о хлебе как о Своем теле. В библейском словоупотреблении тело и кровь означали жизнь во всей ее полноте, жизнь, как она была дана человеку Богом.
Тело и кровь Христовы — это Христова жизнь в той полноте, в какой человек может ее вместить.
Прежде, приобщаясь освященного хлеба и освященного вина во время пасхального или любого другого седера, приобщающиеся соединялись с Богом, Чье присутствие осеняло собравшихся; теперь происходит нечто большее: собравшиеся на Тайную вечерю (так впоследствии стали называть последний пасхальный седер Иисуса с учениками) приобщаются Его жизни, а вместе с ней и Божьей полноты, которую Он несет в Себе.
Отныне хлебопреломление во имя Иисуса и с Его порой невидимым, но совершенно реальным участием станет духовной основой христианской жизни и фундаментом Церкви.
Об этом Спаситель много говорит ученикам во время Тайной вечери. Главный смысл их беседы сводится к отношениям между Ним и Его учениками и последователями, которые Сам Он сравнивает с ветвями виноградной лозы. Связь тут не умозрительная, не идейная, не религиозная, она тут органическая, речь идет о единой жизни, которой живут ученики Иисуса, жизни, единой с жизнью Учителя. Духовная жизнь ведь не сводится ни к чтению соответствующей литературы, ни к какой бы то ни было религиозной активности, ни даже к молитве — она лишь средство, но не самоцель.
Духовная жизнь начинается тогда, когда в человека входит Божье дыхание, то дыхание Царства, без которого нет духовной жизни, да и жизни вообще.
Это дыхание, как дыхание жизни, Бог дал человеку при сотворении, Он и сейчас дает его каждому, входящему в мир; но лишь от человека зависит, что он сделает с этим даром, станет ли для него это дыхание центром всей жизни или останется чем-то периферийным, чем-то таким, о чем можно иногда вспомнить, но можно и забыть надолго.
Если для человека дыхание жизни становится главным, если он открывается навстречу Тому, Кто это дыхание ему дал, его жизнь меняется: за дыханием жизни ему открывается тогда Божье дыхание и Божья воля, и такую жизнь можно уже назвать духовной в настоящем смысле слова: ведь она вся оказывается пронизана и охвачена Духом, тем Божьим дыханием, которым дышит Царство. Иисус всегда жил и теперь живет такой жизнью, и эту-то жизнь Он хочет разделить со Своими учениками и последователями, включая тех, кому еще только предстоит таковыми стать — по молитве ли учеников или при личной встрече с Ним, как произошло это с Павлом на Дамасской дороге.
И Он всячески, прибегая к ярким и понятным образам и примерам, старается донести эту простую, но с таким трудом вмещающуюся в сознание истину до Своих учеников. Это и есть Церковь, которую Он оставляет в мире: не философскую школу, не религиозную общину, а сообщество людей, которые будут жить одной с Ним жизнью Его Царства, которое Он несет в мир.
Конечно, такая жизнь возможна лишь при личных с Ним отношениях. Духовная жизнь ведь — это вообще отношения в первую очередь, отношения с Богом, со Христом, с другими людьми. От того, как выстраиваются эти отношения, зависит и возможность (или невозможность) для человека быть жителем Царства. Оно и понятно: пространство отношений ведь едино, оно не делится на Божье и человеческое.
Не случайно Евангелие связывает воедино любовь к Богу и к ближнему: любая ненависть разрушает это единое пространство отношений. И тогда можно забыть о любви, а значит, и о Царстве.
