«Войдя в церковь, я не позволил ей стать между собой и Богом. Увы, такое тоже случается».

 За годы церковной жизни я укрепился во мнении, что если за время этой самой жизни не состоялось самого главного, ради чего вообще ее стоит вести – а именно встречи с Богом – все обряды, Таинства и прочее абсолютно теряют смысл. Сколько мне приходилось читать историй “разочаровавшихся”, которые изливали на страницах специализированных изданий свою боль и обиду за потерянные лучшие годы, посвященные Церкви. Показательно, что претензии звучали в адрес… Бога. “Ну что же Ты, Господи, почему за столько лет моего стояния на службах Ты так мне и не открылся?”

 Буду откровенен – можно делиться только тем, что ты пережил лично. Я не могу понять чувства этих несчастных, потому что моя встреча со Христом (хотя тогда Он был для меня абстрактным Богом) случилась очень рано, практически в детстве. Честно говоря, не помню ни одного периода своей жизни, когда бы считал, что мир управляется сам по себе. В память врезались два эпизода. Первый – как мы с родителями идем в паре метров от Волги по лесной дороге вдоль трассы, родители обсуждают существование Бога в рамках какой-то философской дискуссии, я поднимаю глаза в небо и думаю, даже, наверное, ощущаю: “Ну, конечно, Ты есть, какие могут быть вопросы?” Второй – когда меня крестили, я как-то осознанно переживал все элементы Таинства. А пребывая в алтаре, куда меня заносил священник, почему-то понял, что я еще когда-нибудь здесь окажусь, что это что-то родное для меня. Кстати, год назад мне действительно посчастливилось зайти в алтарь, так что предчувствие не подвело.

 Обычно крещение в столь юном возрасте (а мне было пять) не оставляет особо никакого следа в жизни, если твоя семья не имеет отношения к Церкви. Моя не имела. Но, оглядываясь назад, я понимаю, что для меня это были самые идеальные условия, потому что с трудом представляю себя паинькой, выстаивающей службы. У Господа свой подход к каждому, и до 18 лет Он меня не трогал. Притом что я с того самого дня каждую ночь молился Ему своими словами, залезая на подоконник и глядя на небо. Форму молитвы я подслушал у бабушки, когда ночевал у нее.

 За исключением такого ночного общения с Богом, я Его в свою жизнь особо не пускал. Жил обычной жизнью подростка. После окончания школы поступил в телевизионный вуз, и в нее добавились вечеринки, девушки и все, что сопутствует возрасту. До середины первого курса все было, как у нас говорят, “зашибись”. А вот со второй половины жизнь резко покатилась под горку. Хорошо помню, как по пути в очередной клуб попросил одного парня проводить меня, он показал дорогу, а потом вдруг ни с того ни с сего напоследок сказал: “Эх, Сережа, не туда ты идешь”. Это притом, что я ему не называл своего имени! Вечер после его слов у меня не заладился, и я, ловя такси, подумал, что мне действительно больше не хочется бывать в таких местах.

 А потом начались проблемы с учебой. Я с завистью смотрел на однокурсников, у которых пусть не с первой попытки, но получалось сдать вовремя курсовые работы, а у меня все валилось из рук, что бы я ни делал. И оценки резко ухудшились, притом что я и до этого-то плохо учился, но как-то, что называется, фартило. И когда оставалась одна ночь до критического момента – успею предоставить видеоконтент в срок или нет – вот тут уже впервые я помолился Богу от всего сердца. И на следующий день меня очень выручил человек, который, как я потом узнал, не должен был в этот день приходить в институт. Он сам не мог объяснить, что заставило его ни свет ни заря туда пойти. Мы дружим до сих пор.

 Жизнь постепенно начала налаживаться – я не менее чудесным образом закрыл остальные “хвосты” по учебе, у меня появилась поклонница на курс старше, новые друзья, но я вдруг начал чувствовать удивительное отчуждение от всего и всех. Как будто меня поместили в стеклянную колбу, и я смотрел на мир исключительно сквозь нее. Я перестал получать радость от встреч, общения, даже еды. При этом у меня не было депрессии, я просто почувствовал то самое онтологическое одиночество, нехватку какого-то важного компонента (я еще не понимал, какого). И когда по какому-то наитию я решил забежать в храм Петра и Павла в Лефортово недалеко от работы моих родителей, ощущение одиночества внезапно ушло и больше никогда не возвращалось.

 Я не преувеличиваю – я действительно перестал испытывать чувство покинутости и брошенности. В психологии недавно открыли, что человеку обязательно нужна “фигура привязанности” – тот, на кого он может опереться, в ком найти поддержку. И для верующих это, безусловно, Личность Бога. Бог же удовлетворяет еще одну нашу потребность – стремление к “паранормальному бессознательному”. Говоря по-русски – стремление к высшему. Вот почему даже атеисты хотя бы раз в жизни хотели, чтобы Бог был. Потому что в каждом из нас это осталось еще от первых людей, просто мы пытаемся отчаянно в себе этого не замечать.

 Войдя в церковь, я не позволил ей стать между собой и Богом. Увы, такое тоже случается. Люди отстраняются от Христа ритуалами, длинными молитвами, а Он хочет, чтобы мы имели с Ним близкие отношения. Поэтому я стараюсь молиться своими словами, обращаться к Нему с любыми нуждами и просьбами, рассказывать о своем настроении. Я могу делать это в любое время, ведь Он везде и повсюду рядом. “Иду ли я, отдыхаю ли – Ты окружаешь меня, и все пути мои известны Тебе” (Пс 138:3).

 Пожалуй, главный вывод, который я сделал для себя на сегодняшний день: наш Бог очень деликатен. По сути, религиозная жизнь сводится к одному – постоянному пребыванию (предстоянию) перед Всевышним. И надо сказать, далеко не всем это придется по вкусу. Кто-то скажет: “Я не хочу, чтобы Бог за мной подглядывал”. Поэтому для тех, кто не желает и не выносит Его присутствия, Его и нет. Как говорит Паскаль, Бог дает достаточно тьмы тем, кто в Него не верит. Ну что ж, а нам, верующим, нужно жить так, чтобы тем, кто еще не встретил Его, захотелось, чтобы эта встреча поскорее состоялась!

 С праздником!