на наш Телеграм
Может ли быть гнев праведным? И если да, то в каком случае? И что говорят об этом Евангелие и Отцы Церкви?
История христианской Церкви — это, помимо прочего, история непрекращающихся попыток приспособить учение Иисуса Христа к нуждам мира сего. Одна из таких попыток встречается уже в Евангелии. Например, в стихе Мф 5:22 о том, что «всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду», слово «напрасно» является позднейшей вставкой и отсутствует в наиболее авторитетных рукописях. Очевидно, что это слово было присоединено с целью оправдания гнева «праведного», «ненапрасного».
Если подумать, добавлением этого слова заповедь была почти полностью обесценена, потому что очень немногие из нас могут увидеть и признать, что разгневались напрасно.
Большей частью люди считают, что их гнев свят и праведен, и возлагают ответственность за него на обидчика.
Во времена поздней античности этот «святой» гнев получил выражение в трудах многих авторитетных Отцов Церкви, нередко употреблявших самые колкие и жестокие слова в адрес своих оппонентов, заимствуя приемы из специфического жанра античной литературы, именуемого псогос (в переводе с греческого «хула», «поношение»).
Так, например, свт. Василий Великий в письме 111 «К Сипликии, еретичке» сравнивает своих недругов с жабами и высмеивает их телесные недостатки, в частности, кривые ноги. Наиболее любимая цитата в народе — призыв свт. Иоанна Златоуста к физической расправе над богохульником: «ударь его по лицу, сокруши уста, освяти руку твою ударом…» Пожалуй, кульминацией оскорбительного поведения является предсмертное завещание прп. Ефрема Сирина, где он проклинает мать своего оппонента: «Да будет проклята матерь твоя, Павлон! Горе чреву, родившему тебя! Ибо ты принимал участие во всех ересях и измышлял всякие споры, а потому утратил все труды свои, как Иуда — сребреники».
Подобные примеры встречаются и в более позднее время. Свт. Николай Японский в записи своего дневника от 5 ноября 1880 г. пишет о потревожившей его покой стюардессе: «Утром сегодня стюардесса — отвратительный кусок мяса в очках — распелась спозаранку…» Как отметила одна девушка, прочитавшая этот отрывок, выругался он хуже, чем матом, и не на злостного еретика, а на несчастную женщину, которая позволила ходить, напевая себе под нос, и потревожила сон святителя.
Таких примеров в святоотеческой литературе великое множество, что дает некоторым современным православным основание для аналогичного поведения в интернет-пространстве.
Однажды один человек оскорбил маму автора этого текста со ссылкой на прп. Ефрема Сирина: дескать, святой так делал, а я ему подражаю. Такие неприятные случаи происходят в свете отсутствия четкого церковного учительства по данному вопросу.
При анализе подобных цитат становятся очевидным, что священнослужители, шокирующие народ своими жесткими и подчас аморальными высказываниями, появились не на пустом месте — при желании из конструктора святоотеческих цитат можно с легкостью соорудить оправдание такому поведению.
С другой стороны, в церковной истории есть и другие, прямо противоположные примеры. Прп. Исаак Сирин писал о том, что человек, познавший милосердие, «и о бессловесных, и о врагах истины (иными словами, еретиках. — Прим. авт.), и о делающих ему вред ежечасно со слезами приносит молитву, чтобы сохранились и очистились». Аналогичным образом прп. Силуан Афонский настаивал на том, что христиане должны любить своих врагов, в том числе и тех, кто «ненавидит и гонит Церковь». Более того, он утверждает, что любящие и познавшие Бога люди не могут поступить иначе.
Можно заключить, что среди Отцов Церкви было распространено два мнения в отношении допустимости оскорбления еретиков и противников, причем Исаак Сирин и Силуан Афонский здесь оказываются в явном меньшинстве. В то же время я убежден, что они были гораздо более искусными мистиками и боговидцами, чем их ругающиеся коллеги.
Как же разрешить возникающее в церковном Предании противоречие? Выход может быть только один: признать, что святые не были безгрешными и безошибочными существами, и далеко не во всем они достойны подражания.
Так, например, если святой император Николай II курил, любил играть в карты и стрелять по воронам, — это не повод возводить эти занятия в ранг добродетели.
Зачастую стремление некритически подражать святым вызвано инфантильным желанием отключить свою голову и возложить ответственность за принятие решений на кого-то другого. К сожалению, эта тенденция сильно укоренена в христианской традиции и с трудом поддается выкорчевыванию. Остается только выразить надежду на то, что люди будут больше учиться думать самостоятельно, а священноначалие будет активно содействовать воспитанию своей паствы в духе гуманизма и христианского человеколюбия.
