на наш Телеграм
В майском номере «Журнала Московской Патриархии» за 1949 год появилась рубрика «В защиту мира». С тех пор в каждом номере ЖМП (то есть, за редчайшими исключениями, раз в месяц) на протяжении сорока лет (вплоть до роспуска СССР) публиковалась специальная подборка антимилитаристских текстов (хроника миротворческих событий, богословское осмысление борьбы за мир и т. п.). Таким образом, был создан внушительный корпус антимилитаристского, миротворческого богословия — создан лучшими умами Московской Патриархии на страницах ее официального печатного органа. На протяжении сорока лет антимилитаристское, миротворческое богословие было мейнстримом теоретических и практических усилий Русской Православной Церкви. Мы решили напомнить об этом богатом наследии антимилитаристского, миротворческого богословия Русской Православной Церкви путем регулярной публикации текстов с тегом «Московская Патриархия в защиту мира».
Мы уже публиковали текст, посвященный святоотеческому учению о мире — конкретно учению святителей Григория Богослова и Иоанна Златоуста; сегодняшний текст вносит еще один вклад в исследование патристических источников миротворческого богословия — притом опять на примере наследия святителя Григория Богослова — Отца Церкви, особенно много и глубоко учившего о мирности. Этот небольшой текст принадлежит Николаю Медведеву (1940–1997), получившему степень кандидата богословия за исследование «Отношение христианства к обществу по учению святителя Григория Богослова», доктора богословия за исследование «Гносеология по богословию В. Н. Лосского» (в Папском библейском институте и в Папском Григорианском университете в Риме), доцента Ленинградской духовной академии, участника работы ОВЦС.
О мире, как общей христианской настроенности, говорили многие отцы Церкви, но особенно обстоятельно и убедительно говорил о нем святой Григорий Богослов. По складу своего характера, редкому по глубине и силе чувств, святитель приближался к святому апостолу и евангелисту Иоанну Богослову: та же тихая, тонкая поэтическая воодушевленность, та же богословская проницательность. Подобно тому, как святой евангелист Иоанн Богослов может быть назван возвышенным певцом любви, хотя о любви проповедовали и другие апостолы, так и Григорий Богослов среди отцов Церкви является по преимуществу учителем мира и единодушия людей во взаимных отношениях. «Любезный мир… весьма сильно и более всего другого люблю и лобызаю тебя, заботливо храню, когда ты с нами, и с многими слезами и рыданиями призываю, когда оставляешь нас» (Слово 23, О мире. Творения Св. Григория Богослова, ч. 2, Μ., 1889, изд. 3, с. 186). «Если бы у нас кто спросил,— говорит святой Григорий Богослов, — что мы чествуем и чему покланяемся, ответ готов: мы чтим любовь» (там же, с. 189). «Будем прекращать разногласия. Поручителем же этого мира я, пастырь робкий и осмотрительный, шедший принести не меч, но мир» (Слово 22, О мире, ч. 2, с. 177). Так говорил святой Григорий Богослов, и эти слова находили отражение во всей его многотрудной жизни и деятельности.
Мир, согласие, по глубокому убеждению святого Григория, существуют искони во вселенной. Подтверждение этому святитель видит в христианском понятии о Боге.
Бог — это мир, любовь и отсутствие всякого разногласия и разъединения.
Наряду с другими именами, какими угодно называться Богу, стали преимущественными Его именованиями Мир (Еф 2:14), Любовь (1 Ин 4:16) (Слово 6, О мире, ч. 1. с. 186). Человек — создание Бога по Его образу, а это с логической необходимостью заставляет заключить, что если природа Бога — всеединство, мир и любовь, то эти качества должны быть и в человеке (Слово 40, На святое Крещение, ч. 3, с. 230–231). В сознавании себя образом Бога, в сходстве с Ним внутренней жизнью и ее законами — любовью и миром — человек имеет залог самоопределения.
Это же сознание богоподобия требует признавать безусловное достоинство и других людей — наших ближних.
Если я стремлюсь к миру, то этого хотят или должны желать и другие. Отсюда отношениям между людьми должен быть присущ мир.
Примером такого мира могут служить Ангелы, которые, кроме мира и безмятежия, от Светозарной Троицы получают способность быть едиными (Слово 6, О мире, ч. 1, с. 187).
Миром характеризуются отношения их к Богу, поэтому и любящие мир люди названы близкими к Богу и Ангелам.
Небо, земля, море, все мироздание, эта великая и преславная книга Божия, в которой открывается Бог, стоит твердо и в мире с самим собою до тех пор, пока в нем ни одно существо не восстает против другого и не разрывает узы любви, которыми связал все Художник — Творческое Слово. Это подлинно ό ζόσυος — мир и красота несравненная.
Но с прекращением мирного состояния и космос перестает быть самим собой. Закон любви управляет небом, миром управляются и времена года, а также все многообразные процессы в жизни людей, животных и вообще всей природы. «Если же сие бывает так, и распоряжается и управляется по первоначальным законам гармонии, так, как бы все вместе текло, одно имело дыхание, то можно ли сделать из сего другое заключение, кроме того, что все проповедует нам о дружестве и единомыслии, что все предписывает нам закон единодушия?» (Слово 6, О мире, ч. 1, с. 187). Миром поддерживаются, а от несогласия приходят в расстройство города, дома, общества.
После грехопадения человек, допустивший самонадеянный порыв ума, вынужден был вступить в борьбу с природой и утратил способность ясно ощущать свою связь с Богом и людьми. Дерзость, горячность — это непомерное превозношение духа — сделалась у человека почти обычной (Слово 32, О соблюдении доброго порядка, ч. 3, с. 111). В результате человек не хочет в ближнем своем признавать брата, рука презирает глаз, голова восстает против ног; появились слова «мой, твой, старый, новый, ученее или духовнее, благороднее или ниже родом, богаче или беднее»; появилось желание стать справа, слева, в средине, выше, ниже (Слово 42, Прощальное, ч. 4, с. 34. Слово 27, О мире, ч. 2, с. 251). И из-за всего этого стали происходить подозрения, но мир, поколебавшись, все-таки не исчез с лица земли. Вселенная поражена грехом, но не неисцельно (Слово 27, О мире, ч. 2, с. 240).
Ветхий Завет, по мнению Григория Богослова, тоже имел целью дать человеку единение духа в союзе мира, но только Воплотившийся Бог-Слово даровал средства для восстановления поколебленного мира (Слово 24, В похвалу св. священномуч. Киприана, ч. 2, с. 202). В Нем человечеству дан высочайший и вечный нравственный образец.
Путем исполнения заповедей Иисуса Христа человек может познать свое единение и родство со всеми в мире, особенно отчетливо ощутить в своем сердце, что вся вселенная — общая братская семья, в которой мир и любовь должны быть правилом жизни.
От христианина требуется,— это его ответственность перед всеми, — быть живым примером мирного настроения. Кто преуспевает в миротворческой деятельности, тех одних в сонме спасаемых Господь называет сынами Божиими (Мф 5:9). Святой Григорий именно так и поступал, он хотел знать и видеть один только мир, и мир кругом. Из каждого периода жизни святителя мы имеем поразительные свидетельства его миротворческой деятельности; жизнь в Афинской академии, служение в Назианзе, примирение Василия Великого с Евсевием, водворение единства в Константинополе и др. Жизнь святого Григория была осуществлением той любви к миру и согласию, которую он обосновывал и настойчиво проповедовал в своих «Словах».
Несомненно, настойчивой проповеди о мире и согласии от святого Григория требовало и время, в какое он жил. Тогда все спорили, все говорили, но мало прислушивались друг к другу (Λ. П. Лебедев. Вселенские Соборы IV и V веков, ч. 1. СПб., 1904, с. 123). Такое ожесточенное время споров и притом везде — в банях, в лавках, на улицах, даже в местах кутежей и распутства,— безусловно,
требовало от истинного христианина горячей и настойчивой проповеди о мире и единодушии, о глубоком самоанализе каждого и о полном беспристрастии к другому.
Утверждение мира среди человечества представляется одной из насущных задач учеников Христовых,
поэтому столь драгоценны для нас слова великого святителя о любви и мире. «Что наипаче полезна для душ ваших? Или что всего благоприличнее настоящему времени?— опрашивает святой отец. — Это узнаем следующим образом:
что в нашем учении всего превосходнее, присовокуплю, и всего полезнее? Мир.
А что всего гнуснее и вреднее? Разногласие» (Слово 32, О соблюдении доброго порядка, ч. 3, с. 111). Что было верным и вожделенным для дней святого Григория Богослова, остается таковым же и для нашего века, ибо истина не побеждается временем (Слово 6, О мире, ч. 1, с. 185). Со времени святого Григория Богослова прошло уже пятнадцать столетий, а мир все еще живет без полного мира. В проповеди о мире между людьми, к великому прискорбию, нуждается и наш век.
Важно отметить, что для прочности мира, для единомыслия недостаточно только расположения сердца и ума. Разуму должен быть «споборником Сам Бог, от Которого всякое добро получает начало и приходит в совершенство. Молитвою и размышлением постараемся утвердить в силе наше примирение» (там же, с. 186). «Да не подумают, однако же,— предупреждает святой отец, — будто бы я утверждаю, что всяким миром надобно дорожить. Ибо знаю, что есть прекрасное разногласие и самое пагубное единомыслие; но должно любить добрый мир, имеющий добрую цель и соединяющий с Богом» (там же, с. 192).
Единение последователей Христовых в духе и истине, мир с ближними и с Богом могут способствовать предотвращению главного из бедствий — войн, как следствия забвения людьми мира и любви.
Война — одно из самых сильных свидетельств об испорченности человеческих нравов, одно из величайших бедствий и казней на земле. Поэтому вкладом в дело мира может служить и всякая нравственная работа над собой, всякий успех в нравственном преобразовании нашей жизни.
Христианин имеет дерзновение надеяться на торжество мира на земле, ибо христианство вступило в мир, сопровождаемое песнью Ангелов: «Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение!» (Лк 2:14). «Почтим дар Примирителя, то есть мир,— призывает святитель,— дар, который, отходя отселе, оставил Он нам (Ин 14:27), как некий прощальный залог. Будем знать одну только брань — брань с сопротивной силой» (Слово 23, О мире, ч. 2, с. 189).
Подвиг миротворчества, служение примирению человечества, сохранение мира на земле — деятельность, основанная на Христовом Евангелии и содействующая плодотворному сотрудничеству между народами. И мы, христиане, не должны пренебрегать ни одной возможностью, которая помогает в любой степени развитию устремлений к братству, единству, любви и миру.
Н. Медведев, преподаватель Лен. дух. академии
Источник: «Журнал Московской Патриархии», № 2, 1968 год.
