на наш Телеграм
В майском номере «Журнала Московской Патриархии» за 1949 год появилась рубрика «В защиту мира». С тех пор в каждом номере ЖМП (то есть, за редчайшими исключениями, раз в месяц) на протяжении сорока лет (вплоть до роспуска СССР) публиковалась специальная подборка антимилитаристских текстов (хроника миротворческих событий, богословское осмысление борьбы за мир и т. п.). Таким образом, был создан внушительный корпус антимилитаристского, миротворческого богословия — создан лучшими умами Московской Патриархии на страницах ее официального печатного органа. На протяжении сорока лет антимилитаристское, миротворческое богословие было мейнстримом теоретических и практических усилий Русской Православной Церкви. Мы решили напомнить об этом богатом наследии антимилитаристского, миротворческого богословия Русской Православной Церкви путем регулярной публикации текстов с тегом «Московская Патриархия в защиту мира».
1670 лет назад, 13 ноября 354 года, родился блаженный Августин, один из величайших Отцов Церкви. В честь этого републикуем эссе священника В. Петрова о учении Августина о войне и мире — один из вкладов в миротворческих дискурс ЖМП со стороны патрологии. (Статья 1953 г. — слишком идеологически-конъюнктурную концовку мы опустили.)
Блаженный Августин о войне и мире
В настоящее время, когда широко развернулась борьба за мир во всем мире, встревоженном агрессивными действиями империалистических держав в подготовке новой мировой войны и возрастающей гонке вооружений, — небезынтересно вспомнить некоторые суждения одного из знаменитых западных учителей христианской Церкви, блаженного Августина (354–430 гг.), по вопросу о войне и мире; идут они из времен седой старины, но, хотя были высказаны свыше полутора тысяч лет назад, сохраняют и доселе свою жизненность и убедительность.
Причины раздоров и войн между людьми, по словам блаж. Августина, разнообразны. Стремление к нарушению мирных добрососедских отношений, нападение одних народов на другие, захват чужих земель и покорение других народов связано с гордостью, заносчивостью, своеволием. А это, согласно общему учению блаж. Августина, коренится в глубокой испорченности человеческой природы, как следствие грехопадения первых людей, — «первородного греха», тяготеющего над человечеством. Отсюда вытекают стремление к господству, алчность и злобность, непримиримая враждебность к народам, говорящим на иных языках. «Сходство природы, — пишет блаж. Августин, — … не благоприятствует общению людей, как скоро, они, вследствие разности языка, не в состоянии бывают делиться между собою чувствами». «Установился порядок, по которому повелевающий народ путем мирных отношений налагает на покоренные народы не только иго, но и язык свой…; но сколькими и сколь великими достигнуто это войнами, какими людскими поражениями, каким пролитием крови человеческой!» [1].
[Блаж. Августин. Творения, ч. 6-я. Изд. 2-е. Киев, 1910, стр. 119, 127.]
Другой, не менее важной, причиной войн, по мнению блаж. Августина, наряду с гордостью и стремлением к неограниченному господству, является алчность, жадность, жажда стяжания и именно — склонность к захвату чужой земли, области, территории, проявляющаяся в стремлении к расширению пределов собственного государства за счет свободной и чужой земли соседей. Ведение войн в целях расширения пределов государств путем покорения народов, по словам блаж. Августина, представляется делом добрым лишь для людей дурных [2].
[2 Там же, ч. 3-я. Изд. 2-е. Киев, 1907, стр. 201.]
Наконец, неукротимая злобность, враждебность ко всему чужому, к людям, говорящим на чужом языке, обнаруживается во всевозможных видах зверства, жестокости и кровожадности на войне. Изображая обычные бедствия войны, блаж. Августин указывает, например, на разграбление Рима готами под начальством Алариха: «Все эти опустошения, убийства, грабежи, пожары, страдания, совершившиеся во время последнего римского поражения, все это произвел обычай войны» [3]. С неменьшим возмущением блаж. Августин останавливается на героической гибели населения, верного Риму, при взятии войсками Ганнибала крепости Сагунга в Испании, оказавшего противнику упорное сопротивление и предпочтившего гибель сдаче противнику.
[3 Там же, стр. 11.]
Жестокость, кровожадность на войне встречает решительное осуждение блаж. Августина, и он требует милосердия к гражданскому населению. Так, негодуя на разграбление Рима готами Алариха, он отмечает, что последними были отведены убежища для населения Рима, обеспечивавшие укрывавшимся там неприкосновенность:
«Для наполнения народом, который должен был получить пощаду, были выбраны и указаны обширнейшие базилики, где никого не убивали, откуда никого не брали в плен, куда сострадательные враги приводили многих для освобождения, откуда не уводили в плен никого даже враги жестокие: все это следует приписать имени Христа; все это следует приписать времени христианскому» [4].
[4 Цитируемое соч., стр. 11.]
Итак, опустошения, разрушения, грабежи, пленение, избиение мирного населения — все это, по мнению блаж. Августина, есть лишь господствующий прискорбный, варварский «обычай войны». Ограничение же и смягчение такого рода нравов и обычаев войны, хотя бы в виде предоставления мирному населению убежищ в отведенных для этой цели храмах, есть уже проявление человечности и следствие благотворного влияния христианства на нравы и обычаи людей. Согласно новозаветной заповеди любви к ближнему без различия «эллина или иудея», христианство предписывает видеть ближнего в иноязычном побежденном враге и не причинять ему обиды, несправедливости, насилия.
Согласно учению блаж. Августина, — «мир есть желанный конец войны». «Ведя войну, всякий добивается мира, но никто, заключая мир, не добивается войны. Ибо и те, которые хотят нарушить мир, в котором находятся, не питают ненависти к миру, а желают изменить его по своему произволу. Не того хотят они, чтобы не было мира, а того, чтобы он был таков, как им хочется». Животные, не только стадные, как овцы, олени, голуби, скворцы, пчелы, но и живущие обособленно, как львы, лисицы, орлы, сычи, «охраняют в известной мере свой род, сочетаясь, выводя, согревая и питая свое потомство. Тем в большей мере человек законами своей природы располагается к вступлению в общение и сохранению мира, насколько это от него зависит, со всеми людьми» [5].
Что же такое мир в положительном смысле, по учению блаж. Августина? Мир, по его учению, есть «упорядоченнее согласие», или «порядок и согласие». Мир «града», т. е. гражданской общины, государства, есть «упорядоченнее относительно управления и подчинения согласие граждан». Гармония, согласие, единодушие и единомыслие правителей и управляемых — вот то, в чем раскрывается смысл понятия мира в разнообразных отношениях, как мир тела, души, человека, дома (семьи, рода), общества («людей»), наконец, града, то есть гражданской общины, государства.
Поэтому справедливая власть, по блаж. Августину, состоит не в чем ином, как в соблюдении внутреннего мира, т. е. порядка и согласия, в любом человеческом общежитии, начиная от человеческого «дома», т. е. семьи, рода, племени, и до союза гражданского и государственного, до союза между народами и государствами, наконец, — вплоть до всего человечества.
МИРНЫЕ СОГЛАШЕНИЯ МЕЖДУ НАРОДАМИ НЕСРАВНЕННО ПРЕДПОЧТИТЕЛЬНЕЕ ДАЖЕ СПРАВЕДЛИВОЙ ВОЙНЫ ПРОТИВ НАРУШИТЕЛЯ МИРНОГО СОСТОЯНИЯ И ДАЖЕ ПРЕДПОЧТИТЕЛЬНЕЕ ЗАВОЕВАНИЯ.
«Разве римляне повредили чем-нибудь тем народам, которым, по покорении их, дали свои законы, за исключением того, что это сделано было ценою жестокого военного поражении? Случись это по взаимному соглашению, оно совершилось бы с лучшим успехом: не было бы только славы триумфаторов».
Приведенных положений из учения блаж. Августина достаточно, чтобы составить понятие об отношении великого христианского учителя к вопросу о войне и мире.
…
Свящ. В. Петров
Источник: «Журнал Московской Патриархии», № 4, 1953 год
