Для человека естественно стремиться вверх. Выше, быстрее, сильнее. Конечно,  мы говорим о том, что  духовные ценности важнее всего. Но на практике мы часто измеряем все вполне материальными вещами. Включая церковную жизнь, просто там вместо зарплаты измеряется постройка храмов, их благоукрашение. Или число причастников на литургии и детей в воскресной школе. Мы сейчас будем говорить не о ценностях, а о том, как важен для человека прогресс. Во всяком случае, в западной культуре, к которой мы принадлежим. И тут возникает проблема. С точки зрения истории наше общество очень богатое.  И расти ему, в общем-то, некуда.

Исследования показывают, что самой эффективной из всех форм человеческой мотивации является прогресс. Почему? Потому что небольшая, но вполне конкретная победа сегодня придает нам сил и укрепляет уверенность в завтрашнем успехе. В своей статье One More Time: How Do You Motivate Employees?, вышедшей в 1968 году в Harward Business Review и ставшей одной из самых популярных за всю историю издания, Фредерик Герцберг рассказывает о своих исследованиях в этой области и утверждает, что двумя главными стимулами для человека являются достижение и признание такого достижения. Это понимал еще Наполеон, когда говорил, что его жизнь переменилась в тот день, когда он осознал, что человек готов умереть за орденскую ленточку.

(Грег МакКеон. Эссенциализм. Путь к простоте)

Аркадий Райкин в старом монологе про дефицит произнес замечательную мысль:

«Все идет к тому, что всюду все будет, изобилие будет! Но хорошо ли это будет? Подожди, не торопись, ты молодой, горячий, кровь играет. Я сам был огонь, сейчас потух немного, хотя дым еще идет иногда… С изобилием не надо торопиться!»

Но у каждого прогресса есть свой потолок. Если ты один живешь в двухкомнатной квартире, то вряд ли трехкомнатная тебе поможет. Вариант «зарабатывать больше» также имеет свой потолок. Например, сегодня  в США молодое поколение будет беднее предыдущего. Такое произойдет впервые в истории страны. Зарплаты не растут, но при этом молодым придется выплачивать кредиты, взятые на учебу. А в такой ситуации чувство прогресса исчезает. А с ним часто исчезает и мотивация.

Желание дать детям все самое лучшее кажется правильным. Но оно может привести ребенка в тупик. Допустим, у него есть своя комната, гаджеты, еда, возможно, даже автомобиль. На что он может себе заработать? Отдельная квартира — это слишком недостижимый результат для ребенка, едва достигшего совершеннолетия. А прочие потребности у него удовлетворены родителями. Начинать зарабатывать? Но зарплаты маленькие, а потребности уже закрыты родителями. Ребенок оказывается в тупике. Конечно, этот тупик снимается, если ребенок поступил в хороший вуз, где для всех является нормой найти хорошую работу. А если нет? Тогда ребенок рискует застрять в поисках себя надолго.

Я не верю, что богатство идет детям на пользу. По-моему, это вредно для общества. Я слышал рассуждения о вреде продовольственных талонов для малоимущих: «Мы даем им талоны на питание, они привыкают к ним, а потом их дети хотят получать больше талонов на питание» и т. п. В чем разница между бедняками и некоторыми детьми, которые получают «продовольственные талоны» на всю жизнь в виде наследства? Их «продовольственные талоны» называются акциями и облигациями, а сотрудник социальной службы превращается в работника банка.

Лично я считаю, что если ты богат, ты должен оставить детям столько денег, чтобы они могли заниматься тем, что им нравится. Но они обязательно должны трудиться, а не бездельничать. Я не думаю, что нужно специально создавать такие условия, будто бы дети богатых родителей родились в полной нищете. Но я бы лишил их возможности проживать полученные по наследству «продовольственные талоны». Такова моя философия.

(Уоррен Баффет, инвестор, один из богатейших людей в мире)

Собственно, именно поэтому я всегда ограничиваю детей. Вопрос не в том, что мне жалко денег или у меня нет возможностей. Просто  у ребенка должно оставаться чувство прогресса в жизни. Если они сразу получат все, что предлагает им реклама, —  они не станут счастливее. Вообще, исследования показывают, что предвкушение дает больше удовольствия, чем достижение желаемого. Так мы устроены.

Я помню это ощущение, когда я начал зарабатывать деньги. Сначала стал обеспечивать себя, а родительские деньги уже смог откладывать. Произошло это  примерно курсе на третьем. Потом на шестом курсе стал получать нормальную зарплату, женился, стал содержать семью. Дальше первая поездка за границу, первый раз в гостинице. И да, это было интересно. Постоянно что-то новенькое, постоянно достижения. Именно поэтому мне немного жаль детей, которые перескакивают через ступеньки. Да, дети с удовольствием полетят в Турцию или на Сейшелы. Но если до этого они никогда не купались в обычном карьере, то вряд ли они смогут это сравнить. Они не узнают, что и в Московской области можно купаться, и вряд ли смогут переступить этот порог. Они попробовали дорогого, и простого им уже не захочется. Друзья говорят, что их дети уже даже в море купаться не любят. Им больше нравится бассейн в отеле. 

С жильем такая же проблема. Многие родители жалуются, что их подросший ребенок не хочет съезжать из дома и начинать зарабатывать. А действительно, зачем ему это нужно? Своя комната — это неплохо, а на отдельную квартиру придется работать много лет. Если ребенку слишком комфортно дома, то он может застрять в своем развитии на неопределенный срок. Ему не захочется начинать с нуля, уезжать сначала в общежитие, а потом на съемную квартиру. Это снизит уровень комфорта в его жизни. А выходить из зоны комфорта и взрослые люди не любят. 

Мне кажется, часть подростковых депрессий связана именно с вот этим отсутствием прогресса в жизни. Если дети все попробовали, то им особо некуда дальше стремиться. Их потребности удовлетворены.

Не проблема оплатить детям каждое воскресенье кино, аквапарки и прочие развлечения. Но я не думаю, что это сделает их счастливее. 

В этом смысле у моих дочерей есть преимущество. Когда в небольшой комнате с тобой уже лет десять живет любимая сестра, то гораздо проще покинуть родительскую гавань и выйти в окружающий мир. И общежитие покажется не таким страшным. А  когда они начнут зарабатывать, то комната в съемной трешке с подругами покажется для них верхом комфорта. И мне кажется, им будет хорошо

В то же время я не считаю, что воспитывать детей — это дешево. Да, я не строю новый дом с комнатой для каждой дочери, и развлекаться они ходят не каждые выходные. Но есть вопросы, где деньги тратятся без лишних вопросов. Вот неполный перечень:

• Платная медицина. Я лучше схожу к платному лору за 1000 р., чем буду мучиться с бесплатным подмосковным. Вопрос даже не в организации и очередях. Вопрос в качестве работы перегруженного врача. Обследования, УЗИ, анализы —  по первому требованию. 
• Автоматизация. Роботы выполняют работу дешевле, чем человека. Поэтому у нас дома есть стиралка, сушилка, посудомойка, две мультиварки и отдельностоящий морозильник.
• Доступ к нормальному компьютеру, который не тормозит.  Компьютер — это рабочее место ребенка, и он должен работать нормально. Сегодня это требует примерно 8 Гб оперативной памяти, цена такого ноутбука сейчас около 400$. Если смартфоны обычно используются для игр, но на ноутбуке есть возможность знакомиться с офисными приложениями, профессиональными программами и всем тем, чем занимаются взрослые на работе. Желательно, чтобы у детей был свой ноутбук. Им нужно исследовать устройство компьютера, а значит, они могут его сломать. Сложно вести исследование там, где случайное нажатие клавиши уничтожит важные для родителей файлы. Сейчас у моих старших детей нормальные ноутбуки, а у двух младших уже притормаживают. Когда они подрастут, я и им дам нормальные машины. Лично мне это удобнее, чем разбираться, кто когда должен уступить компьютер. Тем более учатся дети, как правило, одновременно.
• Автоматизация в образовании. Компьютерные программы могут научить детей многим вещам, включая многие школьные курсы. Та часть школы, которая заточена на зубрежку, легко автоматизируется. Решать задачи, учить новые английские слова дети вполне могут на компьютере. Это удобно. Цена подписки на учебные сервисы сравнима с парой занятий с репетитором.  Поэтому при первой необходимости я покупаю платные подписки на учебные сервисы.
• Кружки и секции. Здесь нам повезло: муниципалитет сохранил систему бесплатного дополнительного образования, и дети могут заниматься за счет бюджета. Если бы этого не было, то пришлось бы платить. Дополнительное образование часто важнее школы, ведь там ребенок занимается тем, что ему интересно, и учится достигать цели.

В то же время мы экономим на бытовых вещах. Сейчас это не от недостатка средств, а просто образ жизни. Блогер Лилия Ким писала, что в США именно богатые знают, где можно вкусно и недорого поесть. Это естественно: зачем покупать дороже, если можно купить то же самое дешевле. Возможно, с одним ребенком можно было бы закрыть глаза на разницу цен. Но с четырьмя разница выходит очень существенная. А в отличие от ноутбуков бытовые траты происходят регулярно, и денег туда уходит гораздо больше. В карантин мы посчитали, что в месяц на еду у нас уходит 6–7 тысяч рублей на человека. При этом сюда входят овощи и сезонные фрукты практически без ограничений. Мясо тоже идет без ограничений. Но колбасы и сосиски стараемся ограничивать. Получается, правда, плохо, но мы стараемся. Самодельные йогурты дети так и не научились есть, поэтому покупаем обычные. Марка не важна, берем подходящие по акции. За полгода перебираем практически все марки. В кафе практически не заходим, только если в отпуске. Эту сферу мы тоже оставим детям на будущее.

С одеждой тоже интересная ситуация. В мире сейчас много говорится про разумное потребление, экологический след, мусор и тому подобное. Поэтому и мы, и дети спокойно используем одежду, которую кто-то отдал. Что-то передается от одной многодетной семьи к другой, что-то с вещевого склада при храме. Если вещи не подходят ребенку по фигуре —  подбираем конкретно ему. Но тоже обычно на распродажах в крупных сетевых магазинах. На последней крупной закупке средняя стоимость вещи была около 350 рублей. А покупались кофты/джинсы/юбки. И дети тоже это запоминают и учатся разумно тратить деньги. Кстати, никаких возмущений на тему «почему мы должны донашивать за кем-то» пока не возникает. Наоборот, старшая с удовольствием подыскивает себе интересные вещи на вещевом складе.

Социальное расслоение в мире приводит к причудливым результатам. Мультимиллиардеры могут ходить в обычных джинсах и выступать против показного потребления. Такой образ жизни не требует много денег и доступен для всех. В то же время люди из небогатых семей стараются подчеркнуть свой финансовый статус, покупая дорогие вещи. Получается, что уровень потребления находится в головах у родителей, а не вне нас.

Конечно, ребенок будет себя сравнивать с одноклассниками. Но если родители уверены в себе, то они не будут ввязываться в гонку за самый крутой телефон в классе. А, скорее всего, наоборот ограничат доступ ребенка к смартфону.

Мои в начальной школе свыклись с тем, что у них смартфон лежит дома, а в школу они ходят только с кнопочным телефоном. Первое время ворчали, потом привыкли.

Возможно, дети в будущем будут грустить из-за того, что их ограничивали в детстве. Но это меня не сильно смущает. Силы мы вкладываем в развитие ребенка: как интеллектуальное, так и психологическое. Имея такой фундамент, они смогут заработать на то, чего им не хватает.  Я больше беспокоюсь о том, что им всего в жизни будет всего хватать… Тогда отказаться от этого комфорта будет сложно. Не будет впереди цели или желания двигаться к ней. Мне кажется, та евангельская история о богатом юноше говорит в том числе и об этом. Поэтому закончу словами Райкина из того же диалога:  «Пусть будет изобилие, пусть будет все! Но пусть чего-то не хватает!». И это что-то должно быть, с одной стороны, важным для ребенка, а с другой стороны —  достижимым его собственными силами.