на наш Телеграм
Кого осуждает Церковь, провозглашая анафемы в первое воскресенье Великого поста? Не столько каких-то конкретных «еретиков», сколько взгляды, противоречащие самой сути христианской веры, отрезающие человека от возможности спасения. Краткие характеристики вот этих осуждаемых взглядов — а всего их шесть — попали в Синодик в XIV веке благодаря святителю Григорию Паламе. Большую часть своих сочинений он посвятил Фаворскому свету — божественной энергии, которую анафематствуемые еретики считали плодом нашего воображения.
Что сегодня «освещает» нетварный свет? Что мы отрезаем как неверные взгляды, мешающие нашему спасению? Рассуждения святителя могут показаться сложными, но, если разобраться, все они об одном: доказательстве, что Бог хочет соединения, непосредственного общения с нами.
Мы подобрали отрывки из сочинений свт. Григория Паламы, которые раскрывают суть его учения о Фаворском свете.
Анафемы в русском переводе можно посмотреть здесь.
Что такое Фаворский свет? Это Сам Бог
Свт. Григорий Палама говорит о том, что свет, который видели апостолы на горе Фавор, который видели святые и который можем увидеть мы во время молитвы, — это Сам Господь.
Как мечтательный воображаемый свет есть самый лукавый, который, будучи мраком, притворяется светом, так освещающий истину свет ангелов и ангелоподобных людей есть Сам Бог, Который, будучи поистине таинственным светом, и видим как свет, и преображает в свет чистые сердца. Почему называется светом не только как гонитель тьмы незнания, но и как сияние душ, по святому Максиму и Григорию Богослову. Что это сияние не просто знание или добродетель, но запредельно всякой человеческой добродетели и знанию, ты узнаешь от святого Нила: «Ум», говорит он, «сосредоточиваясь в самом себе, видит уже не что-то чувственное или рассудочное, но обнаженные умные смыслы и божественные воссияния, льющиеся миром и радостью».
Чем сущность Божия отличается от Его энергии?
Сущность — это то, что принадлежит Богу и только Ему одному. То, что человек не может познать, то, с чем он не способен соединиться. А энергия, или действие, Божие — это Его проявление вовне. Это Сам Бог, который доступен и для познания, и для соединения.
Тогда как все сущие (включая тех, которые созерцаются как следующие после сущности) сводятся к десяти категориям: сущность, количество, качество, отношение, «где», «когда», действование, претерпевание, обладание и положение, Бог есть сверхсущностная сущность, в которой созерцаются только отношение и действование, а они не производят в этой сверхсущностной сущности никакой сложности и никакого изменения. Ибо Бог созидает всё, Сам в Своей сущности не претерпевая ничего.
Он есть Творец, Начало и Владыка по отношению к твари, поскольку она началась и начинается в Нем и служит Ему. Но есть также и Отец наш, возрождающий нас благодатью. Одновременно Он есть и Отец по отношению к Сыну, никоим образом не начавшему быть во времени, а Сын есть Сын по отношению к Отцу. Дух же есть Изведенное, Он — совечен Отцу и Сыну, принадлежа к той же самой сущности.
А те, которые говорят, что Бог есть только сущность, в которой не наблюдается ничего другого, представляют Бога не обладающим способностью творить, действовать и относиться к чему-либо.
Если же они считают, что Бог не имеет всего этого, то значит, что Он не есть действующий, не есть Создатель и не обладает энергией. В таком случае Он также не является ни Началом, ни Творцом, ни Владыкой, ни Отцом нашим по благодати.
Ведь как бы Он мог быть всем этим, если бы не имел в Самом Себе отношения и действования, созерцаемых в Его сущности? А если в сущности Божией не наблюдается отношения, то тем самым отрицается и Триипостасность Божества. А тот, кто не является Триипостасным, не есть ни Владыка всего, ни Бог. Поэтому мыслящие в согласии с Варлаамом и Акиндином на самом деле суть безбожники.
Божественная энергия: что нам является в молитве?
Святитель настаивает на том, что в молитве мы имеем дело не с нашим представлением о Боге, но с Ним Самим. Мы ощущаем Его деятельное присутствие.
Ты с таким восторгом предаешься напрасной тщете, совершенно ничего не зная о молитве, так разливаешься в пустословии, что духовную благодать сердца называешь, — увы! — «воображением, несущим в себе призрак сердца».
Удостоившиеся этой благодати знают, что она не призрачный образ, не зависит от нас, не такова, что то существует, то не существует, но есть некая непрестанная энергия, благодатно поселяющаяся, живущая и укореняющаяся в душе, порождающая источник святой радости, которая притягивает к себе ум, уводит его от разнообразных вещественных представлений и настраивает так, что ему не сладки никакие телесные наслаждения.
А телесным я называю то, что проникает от наслаждений тела в помыслы, под видом приятного примешивается к ним и тянет их вниз, тогда как наоборот все, что от духовной радости души переходит на тело, хотя и действует в теле, остается духовным.
Можно ли сказать, что Бог разделяется? Да, чтобы соединиться с человеком
В тварном мире действие каждого существа существует уже как бы отдельно от него самого. К Богу это не относится: Его действия неотделимы от Его сущности. При этом они, как говорит святитель Григорий Палама, «нераздельно разделяются», чтобы тварь могла соединиться с Богом.
Так как Божественная сущность и Божественная энергия повсюду присутствуют нераздельно, то Божия энергия доступна и нам, тварям, поскольку, согласно богословам, она нераздельно разделяется, тогда как Божественное естество, соответственно тем же богословам, остается совершенно неделимым. Поэтому Златоустый отец сказал: «Капля благодати исполнила ведением все; ею совершались чудеса, разрешались грехи». Показав, что капля благодати является нетварной, он старается далее показать, что она есть энергия, а не сущность. Ибо далее он добавляет положение об отличии Божественной энергии от Божественной сущности и от Ипостаси Святого Духа, и пишет: «Я говорю о части энергии, ибо Утешитель не разделяется». Итак, Божественная благодать и энергия доступны каждому из нас, поскольку она нераздельно разделяется. Но так как сущность Божия сама в себе совершенно нераздельна, то каким образом она может быть доступна какой-либо твари?
Человек может соединиться только с энергией Божией, но не с сущностью
Еще раз: человек может приобщиться Богу. Но только действующему Богу — то есть постольку, поскольку Он открывает Себя в действии, направленном на человека.
Дух Святой является и подающим и подаваемым. И так, притом, что есть и именуется много святых духов, ничто не препятствует нам веровать в Одного. Ибо вот ты слышал, что Дух пребывает в нас как дар, и что дар этот равночестен Давшему. Как же бы он был тварью, если не тварью бы был и дающий его Бог? В это, увы, существует опасность, что веруют те, кто ввел тварный боготворящий дар. Но, конечно же, и Дух Святой является подающим боготворящую благодать, и подаваемая благодать есть Дух Святой, как мы слышали. И не следует отвергать ни то, ни другое, ни на тварное и нетварное разделять Самого Духа, но должно благочестиво помышлять и то, и другое, слыша говорящего, что «благодать Духа Писание называет иногда водой, а иногда огнем, показывая, что это суть имена не сущности, но энергии». Итак, по сущности Дух не причаствуем, а по этой боготворящей энергии, которая и божественностью, и богоначалием — как обожение — называется, по которой и изливается, и подается, и посылается «Иже везде Сый» и неизменно утвержденный в недвижимом тождестве, — по ней, стало быть, Дух является и причаствуемым достойными.
Святой становится нетварным богом, потому что действие Бога нетварно
Если божественное действие допускает причастие твари и само является Богом, то человек, который соединяется с этим действием, тоже становится богом. И воспринимает все свойства божества.
Усыновление, восходящее от веры к действительности, и боготворящий дар святые недвусмысленно именуют воипостасными [то есть реальными, имеющими место в действительности]; философ, наоборот, утверждает, что богоподражание, которое он один из всех полагает богоначалием и боготворящим даром, не воипостасно; стало быть, оно не то что обожение, которое переживали и познавали отцы. Ведь божественный Максим называл последнее не только воипостасным, но и нерожденным; и не только нетварным, но и неограниченным и надвременным, так что улучившие его делаются в нем нетварными, безначальными и безграничными, хотя возникли, со стороны своей природы, из ничего. Этот же, вторгаясь в вещи, которых не видал, утверждает, будто обожение тварно, природно и надвременно, явно сотворяя его на свой лад, а тем самым и Бога уничижая до положения твари; согласно отцам обожение есть сущностная энергия Бога, сущность же, чьи сущностные энергии тварные, сама с необходимостью тоже тварная. И можно видеть, что наш бедолага впадает в эту нелепость разнообразно и неоднократно; не краснеет, объявляя все природные божественные силы и энергии тварными, хотя по нашей вере каждый святой через вселение благодати делается храмом Бога живого, а как храмом Божиим станет жилище тварей? И как каждый святой нетварен через благодать, если она тварная?
