на наш Телеграм
Фашизм/нацизм был побежден англо-американскими либеральными демократиями и атеистическо-коммунистическим СССР: таков всем известный факт. Менее известно — или, точнее, об этом не любят говорить, что в россыпи фашистских/нацистских/правых режимов 20–40-х гг. не превалирующую, но заметную долю занимали движения, называвшие себя «христианскими», движения, спасающие «христианство» от «англо-большевицкой» и «жидо-большевицкой» опасности. Редко вспоминают, что был и «православный» извод фашизма: «Железная гвардия» (Легион архангела Михаила) — а также пришедший в союзе с Легионом к власти и заменивший/вытеснивший его режим Антонеску. Целая православная страна/народ/культура/общество породила свой, доморощенный фашизм: «православные» восславляли персоналистическую диктатуру (фюрерство), «православные» восславляли героизм и духовность войны, православные проповедовали и осуществляли террор против евреев, цыган, левых и т. п. «недоносков», «православные» оккупировали Одессу и «православные» вместе с нацистами боролись с «жидо-большевиками» под Сталинградом. Каким образом религия любви, кротости, смирения, безгневия, умиления, молитвы, как могло православное христианство позволить себя так себя использовать?
«Носорог» — пьеса Ионеско, известная как «антитоталитарная классика». Но против какого же тоталитаризма направлена пьеса? — против «православного» фашизма, против румынского национализма. Ионеско писал с натуры: 30-е гг., Бухарест, столица древнего православного народа, лучшие румынские интеллектуалы (Элиаде, Чоран, многие другие) превращаются в носорогов, то есть прямо поддерживают «Железную гвардию», движение патриотическое, движение прогосударственное, пронациональное, православное, подчеркнуто православное, противозападное, антисемитское etc. Эпидемия «православного» фашизма — вот что описывает «Носорог», антитоталитарный шедевр.
Но нужно пойти чуть дальше. «Православный» фашизм, да… но Элиаде: апологет не-еврейского, румынского/примордиального «христианства», сакральной традиции — той, что разрушает евреи — Элиаде пишет «Миф о вечном возвращении» как раз в то время: есть сакральные традиции, еврейские отбросы через «христианство» их разрушают, марксизм есть ни что иное, как современная редакция еврейства/христианства. Буквальное обращение к традиционализму Генона; с Эволой Элиаде просто лично знаком. Вот такое «православие». Чоран, сын православного священника: ненавидит православие, «византийскую» культуру; он движим идеей модернизации Румынии на нацистский лад. Государство — да, нация — да, вождь — да, война — да, антимарксизм — да, антизападничество — да, антисемитизм — да, традиции — да, духовность — да; «православие»? — «да», но в смысле «национальной религии», «традиции», некоей «духовности», которую, как нам объяснил Элиаде, надо понимать не в еврейском, а в «крестьянском» смысле — традиционная религия румынского крестьянства: язычество. Реально какова главная ценность, идея «легионеров»? — насилие, пафос силы, пафос убийства, наслаждение спайкой в одно коллективное тело, несущее смерть. «Духовность» — да, конечно, но следует различать духов.
А Ионеско: левый, последователь персонализма (христианского либертарного социализма) Мунье, один из немногих румынских интеллектуалов, кто не заразился носорожьей болезнью. Но вот что важно: он и один из немногих, кто христианин, не в смысле «духовности» и «традиций», а в смысле евангельского учения, в смысле веры в Иисуса («если есть Иисус, то есть Бог» — его слова). Чоран — нигилист-атеист, Элиаде — традиционалист (язычество, индийская духовность etc.): они за «православный» фашизм; христианин Ионеско — против. И «Носорог» — пьеса богословская не только в смысле обличения «православного» фашизма, но и в таком: «идолы обращаются к массам, тогда как Бог не обращается к массам. Каждый из нас лично обращается к Богу. Если попытаться описать это теологически, то таково различие между Богом и Сатаной», — писал автор «Носорога». «Православный» фашизм есть, таким образом, сатанократия.
То есть тут надо сделать два шага: 1. «Носорог» — обличительное описание «православного» фашизма, как модели, образца «тоталитаризма» вообще. 2. Но не в смысле тривиальной критики сростка этатизма/национализма/
А вообще, Ионеско: ясность, свет, нежность, восторг, ликование, чудо. И тут третий шаг: носороги, фашисты, «православные», до смерти забивающие «врага Церкви/народа/родины», кровь, кровь, кровь, репрессии/войны/
Подробности «православного» кошмара см.: «Забытый фашизм: Ионеско, Элиаде, Чоран» Александры Ленель-Лавастин — весьма и весьма поучительная книга, посвященная трем великим интеллектуалам, которых Румыния подарила миру в XX в.: Мирче Элиаде (классик религиоведения), Эмилю Чорану (классик философии), Эжену Ионеско (классик драматургии). Все трое были так или иначе (положительно или отрицательно) связаны с румынской («православной») версией фашизма («Железная гвардия»).
И вот тут важны две составляющие: как интеллектуалы подпадают под чары фашизма — или точнее даже, как они создают фашизм: «духовность», «народ», «родина» и пр. и пр. — это фетиши интеллектуалов; и самое главное для нас: как возможен «православный» фашизм, как возможен фашизм православного народа? Элиаде — вообще один из главных идеологов «православного» фашизма: и интересно, принципиально тут важно — он и один из идеологов «традиционализма», то есть возрожденного язычества; Чоран, сын православного священника, один из многих певцов гниения и упадка Запада, идеолог витализма, проповедник «новой» национальной культуры, грядущей победить тлетворную, умиарющую европейскую: и интересно, что он в итоге приходит к чему-то такому, что можно определить как гностико-атеистический нигилизм; Ионеско же единственный, кто чарам «православного» фашизма не поддался: и вот именно он-то единственный из всех трех в итоге становится на христианские позиции. «Православный» фашизм, таким образом, ведет к язычеству и нигилизму — к полному отрицанию христианства; левый антифашизм же логически ведет к христианству.
Повторим главный урок книги: Элиаде и Чоран — и после начала войны поддерживали, но и в 30-е гг. не просто поддерживали, но разрабатывали «православную» версию фашизма, идеологию антисемитизма, «окончательного решения еврейского вопроса», напрямик поддерживали Третий рейх, боролись с «жидо-большевиками» и «англо-большевиками», боротлись с «англосаксами — евреями — леваками», с проклятым Западом во имя «национального абсолюта», восславляли «жертвенность» павших солдат и пр. и пр. и пр. — типичный фашистский набор — как бы в «православном» русле; но на самом деле Элиаде был просто-напросто тривиальный язычник, а Чоран — тривиальный гностик. «Православие» здесь именно «румынская» религия, вера предков, то есть буквально — язычество. Лишь Ионеско как левый, как антифашист, антинационалист — подлинно христианин.
Структуру же «православного» фашизма можно задать так: ужасный бездуховный Запад со своими бездуховными демократией, правами человека, свободой — наша великая нация, борющаяся с Западом — нация, ущемленная Западом — Запад как угроза нашей нации и вообще средоточие всех зол — православие как духовность нашей великой нации — всесильное государство как выражение нашей великой нации — милитаризм, национализм, тоталитаризм, вождизм как черты государства нашей великой нации вместе с ее православной духовностью: гуманизм, человечность, свобода, равенство всех — это все «западные ереси», мы, «православные», их отрицаем. Мы видим здесь, таким образом, опасность, которая никуда не ушла: опасность, которая соблазнительна и сейчас для многих православных (в кавычках или без).
Цитата:
«Навязчивая национальная идея тесно переплелась с идеей православной. Элиаде уверял, что православие представляет подлинное христианство, и каковы бы ни были пути эволюции современного сознания, они не могут не привести к православному христианству. Одна из особенностей идеологии Железной гвардии состояла в том, что революционное пришествие “нового человека” имело подчиненное значение по сравнению с практикой и победой фундаменталистского православия. Целостность православного народа должна воплощаться в сильном государстве, цель существования которого — проникновение во все сферы жизни как непосредственной эманации “народного сознания”, отлившегося в нацию. Историки недаром считают Железную гвардию одним из самых своеобразных фашистских движений своего времени: ее идеология, как никакая другая, была проникнута религиозностью и православием, отличалась обскурантизмом и неясностью, мистическим стремлением к жертвенности и к геройской смерти в “святой битве” с “еврейским духом” (упоминания об этой священной миссии не сходили у легионеров с уст, служа оправданием крайней жестокости их методов)».
И еще одна цитата:
«история студента-коммуниста Гогу Радулеску, зверски избитого веревками четырьмя подручными Капитана в штаб-квартире организации. Отметим: в их числе был некий Виорел Трифа, который впоследствии, в эмиграции, в 1951 г., станет… епископом Румынской православной церкви в США. «Поделом ему! — воскликнул Элиаде по поводу замученного студента. — Так и надо поступать с предателями. Он, Мирча Элиаде, битьем не довольствовался бы. Он бы ему глаза вырвал», — рассказывает Себастьян» [М. Себастьян — еврейско-румынский писатель, близкий знакомый Элиаде].
Во второй половине 1930-х — первой половине 1940-х годов — пору своего активного участия в легионерском движении — Элиаде задумывает и начинает писать «Миф о вечном возвращении», работу опубликованную лишь в 1949 году. Её предмет — «ужас перед историей», «метафизическое отчаяние» современного западного человека; но именно в таких словах Элиаде описывал в дневниках свое состояние после понимания неизбежного поражения нацистской Германии, фашистской Италии, «православной» Румынии. Книга принципиально важная для нашей темы: саморазоблачение «православного» фашизма».
Традиционалист, последователь Генона и Эволы, Элиаде верит в примордиальную Традицию: в Сакральное, в набор сакральных архетипов, о которых рассказывают мифы и которые актуализируют ритуалы. Это Сакральное, эти архетипы, мифы и ритуалы отбрасывают… евреи, создатели монотеизма: евреи — носители десакрализации, затем развертывающейся в глобальном масштабе христианами, либералами («англо-большевики») и марксистами («жидо-большевики»: в марксизме еврейство как бы возвращается к себе на новом, глобальном витке) и тем ввергает современного человека в «ужас перед историей» и «метафизического отчаяние». Иудаизм — христианство — либерализм — марксизм есть одна непрерывная линия десакрализации, потери смыслов и ценностей и пр. и пр. «Православный» фашизм никогда не был «православным»: он всегда был язычеством: верой языка/народа/нации/рода/
