на наш Телеграм
21 февраля — 50 лет со дня смерти Георгия Адамовича, великолепного поэта, создателя «парижской ноты»: поэзии крайне простой, «голой», отказавшейся от образов, «украшений, виньеток, картинок», от того, что часто считают собственно «поэзией». И в этом как раз — торжество поэзии, понятой как высказывание простого чуда бытия, что, в частности, позволяет с редкой аутентичностью передать некие христианские истины. Не зря протоиерей Александр Шмеман любил поэзию Адамовича, в частности много цитирует ее в своих «Дневниках». Отец Александр писал о духовном облике Адамовича, а значит, и о его поэзии:
«Общение не в разговорах, обсуждениях. Чем глубже общение и радость от него, тем меньше зависит оно от слов. Наоборот, тогда почти боишься слов, они нарушат общение, прекратят радость. Это я с особой силой почувствовал в тот новогодний, декабрьский вечер, когда в Париже сидел в мансарде Адамовича. Все говорят, что он предпочитал говорить о пустяках. Верно, Но не потому, что не о чем было говорить, а потому, что таким явным было именно общение. Отсюда моя нелюбовь к “глубоким” и, в особенности, “духовным” беседам. Разговаривал ли Христос со Своими двенадцатью, идя по гагилейским дорогам? Разрешал ли их “проблемы” и “трудности”? Между тем все христианство есть, в последнем счете, продолжение этого общения, его реальность, радость и действенность. “Добро нам зде быти” . Вот таким “добро” был и тот вечер с Адамовичем, да и все, что по-настоящему запомнилось, осталось от жизни как “добро” и радость».
«Адамовичевская, парижская “нота”. И что-то от нее во мне навсегда осталось, ее “тональность”. Мир для меня всегда стал в каком-то смысле “прозрачным”, двухплановым, таким, что, живя в нем, можно одновременно смотреть на него “со стороны” и обратно — из него видеть “другое”».
Несколько стихотворений Адамовича. Первые три цитирует отец Александр в «Дневниках»:
