Распятие осужденного было самой обычной новостью. А где я рядом с этой смертью?

Старость — время, которое не хочется принимать. Священник Олег Патрикеев не согласен с унылым взглядом на «серебряный» период жизни человека. И даже предложил христианский «эликсир молодости».

Мы знаем, как нас будут судить. Никого не спросят, чьи погоны он носил — но спросят, как он относился к ближнему. Господь видит сердце человека лучше, чем сам человек, и уж точно лучше, чем я или вы.

Вечность — нечто абстрактное, далекое, пугающее. Но в то же время таинственное и манящее. Туда возьмут не всех? Стоит ли стараться? Ведь планка так высока. Разбираемся вместе с протоиереем Андреем Ефановым.

Все современные христиане — и модернисты, и консерваторы — на самом деле просто буржуазные христиане, и это не порицательное название, а просто знак того, что у нас теперь общий социально-экономический базис. Нет больше сословий, нет господ и рабов.

Вера — не волшебная таблетка от всех горестей, а живая связь с Живым Христом. Как в любых отношениях, мы проживаем разные чувства и продолжаем расти, даже когда это больно.

Трудный, но очень светлый разговор с Фредерикой де Грааф — филологом-славистом, врачом-рефлексотерапевтом, духовной дочерью митрополита Антония Сурожского.

Говорим с протоиереем Даниилом Азизовым о помощи, какую можем оказать. О том, как сделать это деликатно. И немного о дружбе народов, принятии «другого» и пасхальной радости, которая есть всегда.

Христианская мысль внутри катастрофы и торжества тьмы.

С какими сложностями сталкиваются православные в Индии? И для чего в Индийской Церкви барабаны? О своем служении рассказывает выпускник Санкт-Петербургской духовной академии священник Климент Нехамайя.