Всегда ли тот, кто странен, страшен, необычен и скандален, — враг и смутьян? Может, он просто знает о мире больше, чем мы, и ведом Духом Божьим, разрушающим, по слову псалма, «советы князей».

Мы привыкли, что святые — это особенные люди. А уж представители ряда профессий точно не могут быть святыми. Есть ли в наше время место святости? Об этом рассказывает Екатерина Федорчук, автор книги «Последнее письмо святого юриста Юрия Новицкого».

После смерти патриарха Тихона самым авторитетным иерархом можно было бы назвать митрополита Казанского Кирилла (Смирнова). Но сегодня о нем вспоминают редко. Что привело к такому диссонансу? Поразмыслим об этом в день памяти святителя.

Есть такое клише: русской мысли свойственно внимание к народному началу. Священномученик Фаддей (Успенский) вполне этому клише соответствует. Но в его случае внимание к этническому измерению социального бытия — следствие богословской позиции.

Епископ Никодим (Милаш) был одним из самых политически активных святых в истории. И эта активность была прямым следствием современных ему политических реалий.

Тексты (и фильм) о странном святом: от древних агиографов до дадаистов и сюрреалистов.

Собор новомучеников и исповедников Российских пополнился именами трех пресвитеров.

Интеллектуальные конструкции из канонических правил порой подменяют собой живой дух Церкви. Тогда как в истории древней Церкви все случалось наоборот: соборный Дух диктовал формулировки канонов.

Ювелирные изделия, иконопись, ложка, гречневая каша, свекла… Многие из всех этих столь привычных для нас слов и понятий появились на Руси именно благодаря принятию князем Владимиром христианства.

Николай Чудотворец — борец с неправосудными приговорами и коррупцией, защитник нищих и бесправных.